Сказки Волчьего полуострова. Король на площади. Наталья Колесова

признала я просто. Прежде чем Кароль нашелся, что ответить, вернулся владелец лавки. Заявил радостно:

      – Вот плата за «Туман»!

      Я с удивлением приняла полновесную монету. Вскинула глаза, и Джастин объяснил:

      – Покупатель был очень, очень доволен и очень щедр!

      Глядел он при этом почему-то не на меня, а на Кароля. Тот прижмурился, как пригревшийся на солнце кот, и оттолкнулся от прилавка. Сказал негромко:

      – Картины Эммы пользуются большим успехом. Ведь так, мой друг?

      Круглая голова с круглым подбородком и круглым же пенсне закивала часто и мелко – как у игрушечного болванчика:

      – О да, и я всегда рад взять их на продажу!

      – Вот и славно, – и Кароль открыл передо мной зазвеневшую колокольчиком дверь.

      Я шла по улице, пересчитывая монеты.

      – Кароль, посмотри, да это же целое состояние!

      Он и без того глядел на меня с высоты своего роста.

      – И оно было бы куда больше, если б ты не позволяла себя обкрадывать! Джастин платит тебе сущие гроши, хотя твои вещи улетают просто со свистом!

      Я ссыпала монеты в кошелек. Пробормотала:

      – Но ведь он говорит, подобных картинок кругом просто пруд пруди! Он постарается их продать, но ничего не гарантирует…

      – И ты поверила? Эмма, я знаю по крайней мере двух человек, которые не задумываясь купят их для своей коллекции, а не для того, чтобы украсить пустые стены гостиной! Нельзя же так принижать свой дар! Нужно лишь немного подождать…

      – Что ты знаешь о даре! – огрызнулась я. – И вообще, что это ты меня отчитываешь?

      – Потому что вижу, как ты попусту теряешь силы и время, хотя…

      – Не решай за меня, что мне нужно, а что нет!

      Дорога шла под уклон, и от того или потому, что спор разгорячил нас, мы почти бежали. Кароль наконец заметил это, замедлил шаг, потом и вовсе остановился. Потер лицо ладонью. Я стояла перед ним, нервно постукивая по мостовой носком туфли. Кароль отнял от лица руку и длинно вздохнул:

      – Эмма, я вовсе не собирался орать на тебя. Увидел в окне лавки, решил зайти поздороваться. А потом понял, как тебя обманывают, и разозлился.

      – Злился ты на Джастина, а кричал на меня! – буркнула я, остывая. И я хороша – среагировала, будто избалованная девчонка, получившая справедливое замечание.

      Кароль выглядел похудевшим и уставшим. И… я растерянно завертела головой.

      – А где Джок?

      – Жив и здоров, – сказал Кароль. – Оставил его дома. Путешествие было нелегким.

      – Значит, ты уезжал?

      – По делам.

      – И твои дела…

      – Завершились не очень успешно.

      Понятно, отчего он так раздражен. Словно прочитав мои мысли, Кароль продолжил:

      – Но злюсь я не только поэтому. Помнишь Абигайль?

      – Умерла? – помедлив, спросила я.

      Глава 5. В которой Эмма пишет портрет Абигайль

      …Это была на диво тихая и смирная девочка – из тех редких детей, которых где посадишь, там и найдешь. Она каждый день сидела на парапете фонтана,