Смех Again. Олег Гладов

помешай ложкой по часовой стрелке.

      Ложка, стукаясь о стенки, совершила пять полных оборотов.

      – Пробуй свой чай.

      Попробовала.

      – А сейчас?

      – Сладкий. Очень.

      – Теперь против часовой.

      Ложка совершает обратное путешествие: пять, четыре, три, два, один.

      – Пробуй.

      Осторожно отхлебнула.

      Смотрит, не мигая, с противоположного края.

      – За это тебя хотели убить?

      – Что с твоим чаем?

      – Он солёный…

      Отодвинула чашку от себя. Так ни разу и не мигнула.

      – Это мелочь. Как бы фокус. Как бы. Не бойся. Пей свой чай. Он нормальный.

      – Я лучше шоколад поем…

      Шуршит обёртка. Хрустит на зубах шоколад. Потом:

      – Все твои друзья так умели?

      – Они много чего умели. Я же говорю – это мелочь. Фокус. Как бы фокус… У каждого был свой талант. Один из них, когда ему было двенадцать лет, сбил на спор «Челленджер»… Такой летательный аппарат… Это было давно… Его звали Аэро.

      – А твой талант в чём?

      Молчание. Тарелки уже почти перестали ронять капли.

      – В том, чтобы не смеяться попусту. Иначе может кое-что произойти.

      – Ты даже улыбаешься редко.

      – Стараюсь.

      Молчание. Невидимое золото.

      – А зачем ты приехал сюда?

      – Искал.

      – Кого?

      – Оставшихся.

      – А они здесь? В этом городе?

      – Я на это надеялся. Но их здесь нет.

      Их нет нигде.

      Ни в одном из городов.

      Ни по одному из телефонных номеров, сохранившихся в потрёпанном блокноте памяти.

      Все названия и цифры вычеркнуты. Замазаны чернилами.

      – Что ты будешь делать теперь?

      Та, которая называла себя Скво, однажды сказала: если у тебя вдруг вырастет третье ухо на голове – есть несколько путей.

      Первый – сразу ампутировать это ухо, пока никто его не увидел. И никогда не узнать, зачем оно выросло и почему.

      Второй – оставить всё как есть и до конца жизни торчать в цирке, ужасая или веселя публику.

      Третий – создать свой цирк. Где все продолжают жить, не замечая, что огромной толпой бродят по кругу. По арене в лучах прожекторов. А во тьме, на зрительских местах, – ты.

      Не торопись отрезать третье ухо. Вдруг оно не лишнее? Вдруг услышишь им то, что никто никогда не слышал?

      Свой Цирк. Он у нас был. Улыбаться и смеяться без причины в нём нельзя.

      – Я не понимаю…

      Нюра опустила ложку в стакан и медленно помешивает почти остывший чай: пять раз по часовой стрелке. Пять раз против. И опять по часовой.

      – И не нужно понимать.

      Против часовой: пять, четыре, три, два, один.

      – А я хочу.

      – Значит, поймёшь. Потом. Вопросы кончились?

      – Один ещё можно?

      – Можно. Последний.

      Ложка остановилась.

      – Как тебя называли твои друзья?

      Имя. Пылинка. Цифра в статистическом отчёте.

      – А ты ещё не поняла?

      – Поняла. Можно я тебя