В глубине Великого Кристалла. Помоги мне в пути. Владислав Крапивин

бы! – сказал я. – Конечно, нужны. – И подумал: «Куда бы я без тебя делся?»

      И вздрогнул. Потому что послышалось: «М-мяу!»

      Из Сашкиной сумки, которая стояла у него под боком, вылез полосато-серый котенок.

      3. Воспоминания на привале

      – Что за явление? – изумился я.

      Но мой проводник спокойно сгреб котенка, посадил себе на грудь, погладил. Тот заурчал.

      – Чиба это… Что, надоело в темноте, бродяга?

      Вот, значит, как! Ладно… Коли уж решил, что находишься в отраженном мире, нет смысла удивляться мелким фокусам. Я вспомнил станцию Начальную и подозрительно спросил:

      – А это создание не умеет ли превращаться еще и в серую птичку с хохолком?

      – Он в кого хотите умеет превращаться.

      – Мрр-да, – отчетливо произнес котенок.

      – Смотри-ка ты!.. Откуда у тебя такое чудо?

      – В прошлом году нашел за помойкой. Он был вороненком с перебитой лапой. Мы с мамой его лечили. Он выздоровел и заговорил. Сперва помаленьку, а потом такой болтун сделался!.. Стал рассказывать, что он инопланетянин. Врет, наверно…

      – Сам вррешь! – Котенок подскочил, как мячик, превратился в вороненка, сел Сашке на колено и сказал капризно: – Никогда не веришь. Кр-рокодил!

      – Брысь! – велел Сашка.

      Чиба взлетел и метрах в пяти над нами закувыркался темным комком. Кричал что-то картаво и неразборчиво – видимо, ругался. Сашка поднял руку, растопырил два пальца и прицелился в него, как из рогатки.

      – Р-разбой! – завопил Чиба. Опять упал на Сашкино колено, сделался игрушечным клоуном и, будто с горки, съехал к Сашке на живот. Лег ничком, сказал кукольным голоском:

      – Я м-маленький. Пожалей Чибу…

      Сашка прикрыл его ладонью.

      – Подлиза…

      – У меня в детстве тоже был тряпичный клоун, – сказал я. – Конечно, без таких способностей, но я его очень любил… И звали его похоже: Буба.

      Сашка почему-то очень удивился. Даже сел.

      – В самом деле?!

      – Да. А что такого?.. Он еще долго потом у нас жил. Даже мои дети им иногда играли. Правда, не часто… А потом он куда-то девался. Жалко так…

      – Ушел, наверно, раз ненужный сделался, – вздохнул Сашка.

      – Может быть…

      – А у вас… дети большие?

      – Конечно. Семейные уже. Дочь и сын…

      …Денис родился через три года после Ларисы. И Тереза сказала: «Хватит. Двое – это в наши дни норма». Она вообще была решительной супругой, всем распоряжалась сама: как воспитывать детей, куда нам ехать на отдых, где покупать дачу, какого цвета заказывать мне костюм. Единственное, что оставалось полностью моим, – это издательские дела и рукописи. Даже то, что нам пора кончать совместную жизнь, Тереза решила единолично и, как все остальное, мудро и вовремя:

      – Дети выросли. А я жила с тобой только ради них!

      – Ну уж… – сказал я.

      – Да! И я имею право хотя бы остаток лет просуществовать по-человечески.

      – Что ж, мы живем в демократическом обществе.

      Мое спокойствие