Дублинцы (сборник). Джеймс Джойс

прошли насквозь, от фразы к фразе и от слова к слову, в конце концов признав его безупречным до последней точки. Затем он был отправлен лежать спокойно, ожидая появления перед публикой. Кроме Мориса, с ним заранее ознакомились еще два доброжелателя: то были мать Стивена и его друг Мэдден. Мэдден не просил напрямик об этом, но в конце разговора, в котором Стивен саркастически описывал свой визит в семинарию Клонлифф, он неопределенно поинтересовался, каким же состоянием ума могли порождаться подобные непочтительности; и в ответ Стивен тут же протянул ему рукопись со словами: «Это первое из моих подрывных средств». На следующий вечер Мэдден возвратил рукопись с самыми высокими похвалами. В отдельных местах, он сказал, это было для него чересчур глубоко, но он смог оценить, что доклад написан прекрасно.

      – Знаешь, Стиви, – сказал он (у Мэддена был брат Стивен, и он порой пользовался этой фамильярной формой) ты мне всегда говорил, что я деревенский buachail[18] и мне вашего брата, мистиков, не понять.

      – Мистиков? – переспросил Стивен.

      – Насчет там звезд, планет, понимаешь. В Лиге есть некоторые, кто входит в эту здешнюю мистическую команду. Они б живо поняли.

      – Но тут никакой мистики, я тебя уверяю. Я так старательно писал…

      – Да-да, я вижу. Так красиво написано. Но я уверен, до слушателей твоих это не дойдет.

      – Но ты же не хочешь мне сказать, что это, по-твоему, одни «цветистости»?

      – Я знаю, что ты это все продумал. Но ты же ведь поэт, правда?

      – Я… писал стихи… если ты это имеешь в виду.

      – А ты знаешь, что Хьюз тоже поэт?

      – Хьюз!

      – Да. Понимаешь, он для нашей газеты пишет. Не хочешь поглядеть на его стихи?

      – Отчего ж нет, ты мне мог бы их показать?

      – Так совпало, что одно стихотворение у меня с собой. А еще одно есть в «Мече»[19] за эту неделю. Вот, прочти.

      Взяв у него газету, Стивен прочел стихотворение под названием «Mo Náire Tù» («Ты – мой позор»). Здесь было четыре строфы, и каждая заканчивалась ирландской фразой «Mo Náire Tù», конец которой, разумеется, рифмовался с соответствующей английской строкой. Начинались эти стихи так:

      Как! Гэльской речи нежный звук

      Сменится саксов болтовней?

      и далее строки, полные патриотической экзальтации, изливали презрение на тех ирландцев, что не желают изучать древний язык своего родного края. Стивен не нашел ничего примечательного в стихах, кроме частого употребления разговорных сжатых форм с заглатыванием согласной, и возвратил Мэддену газету без единого слова отзыва.

      – Я думаю, это тебе не нравится, потому что слишком ирландское, но вот это должно, думаю, понравиться, потому что как раз в таком мистическом, идеалистическом духе, как вы все любите писать, поэты. Только не говори, что я тебе показал…

      – Нет-нет.

      Мэдден

18

Чурбан, неотесанный (ирл.).

19

Дублинский еженедельник на ирландском языке, с полным названием «Меч света» (An Claidheamh Soluis).