Англичанин. Анна Никонова

не мог. Кто же это мог быть и кто его послал? По словам «дворника», записку ему передал мальчик. Если он не врет, то мальчиком вполне мог оказаться сын Повалье, если только он его сын. Как все запутанно! И почему мне угрожали? Мне сказали, что если я не буду никуда лезть, то спокойно отправлюсь домой. Что же такое я могу узнать? Зачем было тогда забирать кольца? Здесь явно без Лауры не обошлось.

      Подул ветер, разгоняя опавшие листья, и просквозил меня насквозь. На небе сгустились тучи, упали первые капли дождя. Придется ждать окончания мессы на улице, обратно в церковь я не хочу. Надо же, как холодно, ночью, по‑моему, так не было. Или это от страха я не чувствовал ничего другого.

      Я начал топтаться на месте. Надо же, прямо как будто зима. Дождь шел мелкий, и я решил пройтись до лавки башмачника, или лучше вообще зайти в какую‑нибудь таверну, лишь бы не стоять на месте.

      Я опять проходил через мост. Река уже бурлила вовсю, смешиваясь с дождем. У меня даже мелькнула мысль, что, упади сюда человек, его унесет на многие мили вперед, так, что и следа не найдешь. Меня передернуло, и я оглянулся. Теперь мне всегда придется оглядываться, неизвестно на что способны мои "доброжелатели".

      Дойдя до лавки башмачника, я встал под навес и задумался: подождать здесь или все‑таки сходить в таверну? Есть я в принципе не хотел, так как совсем недавно уже поел. Так что я решил остаться здесь. Не думаю, что месса продлится очень долго.

      Достав записку, я еще раз ее проглядел. Она был аккуратно сложена в четыре раза. "Приходите в церковь". Почерк явно незнакомый. Такой мелкий и косой, как будто писала женщина. Хотя это вполне мог быть и мужчина. Я понюхал листок. Пахло свежей бумагой и еле уловимыми духами. Бумага была достаточно плотной и голубоватой. Бедняк не смог бы позволить себе такую. Хотя и так понятно, что отправитель не кто‑то из рабочего класса. Наверняка здесь что‑то важное, раз мне так угрожают. Скорее бы пробраться в замок. Я уверен, что там я много чего интересного узнаю.

      Вскоре стали появляться первые люди. Они шли быстро, кутаясь в плащи и низко нахлобучив шляпы, а дождь все усиливался.

      – Что за погода, мсье, – сказал промокший человек, подходя к двери лавки башмачника и открывая ее, – вы ко мне?

      – Да…

      – Давайте зайдем, – перебил он меня, – нечего на холоде разговаривать.

      Когда я зашел внутрь, меня сразу обдало теплом. В отличие от мастерской башмачника из бедного квартала, эта мастерская была очень чистой и опрятной. Здесь даже имелся камин, и пахло деревом.

      – Я пойду, переоденусь, мсье, а то в мокрой одежде жуть, как неудобно, – и он потрусил в боковую дверь.

      Я огляделся. Это была, как я понял, приемная. Очень мило. Ждать пришлось не долго.

      – Так что вы хотели, мсье?

      – Я хотел узнать, не работает ли у вас подмастерье по имени Повалье?

      – У меня их трое, но никакого Повалье нет.

      – Странно. Один человек с пышной рыжей шевелюрой, сказал, что работает у вас и что зовут его Повалье.

      – Уверяю