Англичанин. Анна Никонова

что вы из Англии, – он подмигнул, открыл перед нами дверь и пропустил вперед. Как будто мы на увеселительную прогулку собрались. Нас могут поймать, а он нам подмигивает.

      Выйдя через дверь, мы оказались на лестничной площадке.

      – Вы пойдете через черный ход, – сказал он Марии и указал влево, где была дверь, заставленная коробками, – а вы выйдете через главный. Смотрите осторожнее, – напутствовал он Марию, которую Мишель уже повела к черному ходу.

      – А где Жером? – спросил я, когда мы спускались вниз по ступенькам.

      – Уж за ним я не слежу. Он парень не промах, не пропадет.

      – А вы его знаете?

      – У нас город маленький мсье, мы все друг друга знаем, кого‑то хорошо, кого‑то не очень.

      – А он нас не выдаст?

      – Какай же вы недоверчивый, мсье. Я о нем мало знаю, но, что он не стукач, это наверняка. Тем более ему помогла мадам Пернье, а она хорошо разбирается в людях.

      Мы спустились в просторное помещение, где стояли разномастные кресла, диваны и много всякого старого хлама. Это и был магазин старьевщика.

      – Неужели кто‑то это покупает? – спросил я.

      – У нас довольно бедная провинция, поэтому товар мой пользуется спросом, мсье. Некоторые вещи, конечно, простаивают очень долго, и приходят в негодность. Кое‑что удается починить, а что‑то нет. Но я не бедствую.

      – Дядюшка Вилье, а у вас слуги не имеют привычки ночью ходить по комнатам?

      – Нет, конечно, о чем вы говорите?

      – Вы не обижайтесь, просто этой ночью мне показалось, что кто‑то ходил по комнате.

      – Это вам только показалось, мсье.

      – Ну что ж, мсье, – сказал дядюшка Вилье, когда мы пробрались к двери через «город» старых вещей, – я скоро буду открываться и лучше вам уйти до появления первых посетителей. Удачи вам, мсье! – и он открыл передо мной дверь.

      На улице было прохладно и чем‑то попахивало. Туда‑сюда сновали люди, а было еще совсем рано, по словам дядюшки Вилье где‑то около восьми утра.

      Улица расходилась прямо и влево. Прямо, как я понял, были в основном жилые дома. Я решил пойти влево. На витрине старьевщика уже красовались наши с Марией портреты. Я надвинул шляпу еще ниже и двинулся дальше.

      Здесь в основном был рабочий класс. Невдалеке я увидел лавку ремесленника, а на другой стороне улицы булочную, а рядом с ней лавку портного. И на всех витринах были наши портреты. Да мы знамениты! Только обойтись бы нам без этих знаков внимания.

      – Мсье, подайте бедному человеку, – я посмотрел вниз и увидел маленького старичка с одним глазом. Он был в каких‑то грязных лохмотьях. Из‑под одетой на голову тряпки, свисали немытые сивые патлы. Порывшись в карманах, я достал две монеты и подал старику.

      – Вы очень добры, мсье, – сказал старик и, потянув меня вниз, прошептал, – я никому не скажу, кто вы на самом деле, – старик хрипло захихикал и поковылял дальше.

      Вот это новость! Неужели я похож на себя? Не может этого быть, иначе меня давно бы схватили. Какой‑то странный старик. Я постарался поскорее забыть об этом инциденте, и больше о