Что мы знаем друг о друге. Джеймс Гулд-Борн

сомнительная честь стать первым узником. Он же отсидел самый долгий срок: однажды его заперли на целых два урока, но, поскольку это были математика и физика, он не особо рвался на свободу.

      Откровенно говоря, ему даже нравились тишина и уединение этого чулана. Уилл перестал сопротивляться, когда его тут запирали (и подпортил хулиганам веселье, но не настолько, чтобы те отступились). Тут над ним никто не смеялся, не унижал и не оскорблял. Никто не говорил, что он просто ищет внимания (это особенно злило Уилла: как раз внимания он изо всех сил старался избегать), и не бил – ведь били обычно те же, кто запирал дверь с другой стороны. А еще никто не притворялся, будто понимает его чувства. Никто не сравнивал его ситуацию со своей: конечно, ведь как-то раз из-за ангины он на целую неделю потерял голос. Здесь, в подсобке, Уилла просто оставляли в покое. Одна беда: мучил голод. Именно поэтому, получив от Мо СМС с вопросом «Ты где?», Уилл уже начал было писать ответ, когда услышал в коридоре голос миссис Торп.

      – О, привет, Дейв.

      Сью Торп, директор школы, отличалась от других своих коллег – поборников строгой дисциплины, которые редко стригли волосы в носу, но часто теряли терпение и не могли даже взглянуть на линейку без желания кого-нибудь ею хлестнуть, причем неважно, ученика или нет. У миссис Торп был легкий характер и веселый нрав. В целом ученики ее любили, хоть порой она с трудом подавляла настойчивое желание запустить в них чем-то из канцелярских принадлежностей.

      – Сью! Рад тебя видеть.

      Уилл не сразу, но узнал голос мистера Коулмана.

      – Как прошло утро? – спросила директор.

      Мистер Коулман вздохнул.

      – У тебя бывало такое: ведешь урок, смотришь на учеников – а они внимательно слушают и прямо на глазах становятся умнее? И ты стоишь и думаешь: «Вот почему я стала учителем. Вот мое призвание»?

      Миссис Торп помедлила с ответом.

      – Вообще-то нет.

      – Вот именно, – отозвался мистер Коулман. Уилл улыбнулся.

      – Стало быть, все как обычно?

      – Все как обычно, – повторил учитель. – Хотя нет. Вру.

      – Что такое? Расскажи.

      – Знаешь мальчика по фамилии Малули?

      – Уилла? – уточнила директор.

      – Да. Молчуна.

      – Славный мальчик. Хороший ученик. А почему ты спрашиваешь?

      – Он правда не может говорить? Или это просто часть обряда посвящения для новых учителей?

      – Говорить он может. Просто… не хочет. Это так называемая избирательная немота, – пояснила миссис Торп.

      – Ух ты! Вот бы и мои дети иногда избирательно молчали.

      – С языка снял.

      – Он всегда был таким? – спросил мистер Коулман.

      Уилл сжался: он точно знал, что скажет дальше миссис Торп.

      – Его мама погибла около года назад. Автокатастрофа. Машину развернуло на льду, и она врезалась в дерево. Бедняжка Уилл был внутри. С тех пор он не разговаривает.

      Мистер Коулман что-то пробормотал – Уилл не расслышал, что именно, но, должно быть, какое-то ругательство. Во всяком случае, миссис Торп согласилась.

      – Имей в виду: старшие ребята