Аномалия. «Шполер Зейде». Ефим Гальперин

подхватывает мэр Борсюк. – Так сказать, история.

      – Ага! Что там, на визитке? – продолжает допрос милиционер.

      – Компания «Ди Гус», – читает и переводит учительница.

      – Добыча, оценка и сбыт алмазного сырья. Мистер Гороховский. Консультант по общим вопросам.

      – Ага! Добыча, оценка и сбыт алмазного сырья… Консультант… – милиционер забирает визитку, осторожно кладёт её в карман. – Имеем вещественное доказательство.

Площадь у сельской гостиницы. Утро.

      Мэр с учительницей спускаются с крыльца. Садятся в пропыленный старый «газик» и уезжают. Милиционер поворачивается к деду Грицьку:

      – Я тебе, дед, не как племянник, а как начальник милиции приказываю! Глаз не спускать! С консультантов этих, бля!

Сельская гостиница. Комната. Утро.

      Гороховский распахивает окно. Оглядывает село. Ласково светит солнышко. Птички поют. Произносит восторженно на идиш:

      – «А махае»![15] Ты только послушай, Бэрэлэ, какая тишина!

Площадь у сельской гостиницы. Утро.

      …И в эту же минуту тишину взрывает рёв мотора. Большой трактор, дымя и кашляя, пересекает площадь перед гостиницей. Так бы он и проехал, но навстречу из переулка выкатывается самосвал. Его водитель и не думает уступать дорогу трактору. Сначала ревут моторы. Потом оба водителя выскакивают из машин и начинают напирать друг на друга.

      К ним подбегает милиционер Нечипоренко и начинает наводить порядок. Машины разъезжаются. Милиционер оглядывается на смотрящих в окно хасидов и делает успокаивающий жест.

      Но тишина взрывается теперь уже у магазина. В очереди вспыхивает потасовка. Милиционер на мотоцикле и несётся к магазину.

      Хасиды в окне с интересом наблюдают за происходящим.

      Тем более что ещё в одном дворе начинается перепалка между соседками. А из хаты которая напротив выскакивает мужчина. И следом в него летит таз, брошенный умелой рукой его жены. Грохот, крик.

      Во дворе, где ругаются соседки, появляется вездесущий доблестный милиционер.

Сельская гостиница. Комната. Утро.

      Гороховский и Гутман, поглядывая в окно и прислушиваясь к крикам, кушают «гефилте фиш»[16] из открытой банки, хрустят мацой. Гутман вздыхает.

      – Ну, только не надо, Бэрэлэ! – отвечает ему на это и, конечно, на языке «идиш» Гороховский. – Или я не хочу хорошего бульончика «ми ды фарфалах».[17] Потерпи! Пара дней…

      Стук в двери.

      – Можно! – Гороховский переходит на ломаный русский. Вваливается Жора с бутылкой в руке:

      – Здравствуйте! Я по-соседски. Сам я в разводе. Хату оставил жене. Вот живу временно здесь же в гостинице. Как раз за стеночкой.

      Гороховский и Гутман оторопело переглядываются. Гутман незаметно ногой закрывает открытый чемодан, задвигает его под кровать.

      В дверях возникает милиционер. Отодвигает Жору. В комнату входит целая делегация в сопровождении деда Грицька. Это механизатор Пётр Онищенко и его помощник Микола. С ними дряхлый дед.

      – Старейший житель района.

15

Восторг, удовольствие. Благодать! (идиш).

16

Фаршированная рыба (идиш).

17

С вермишелью в виде бантиков (идиш).