Я сижу на берегу. Рубен Давид Гонсалес Гальего

как можно большее количество хлеба с как можно меньшим количеством чеснока. Понятно?

      – Понятно. Здесь плохо кормят. Значит, у тебя где-то должна быть спрятана соль в бумажном пакетике. С солью можно много хлеба съесть. И перец. Соль тебе приносят ходячие из столовой, а перец передают из дома. Я угадал?

      – Приблизительно. Соль мне действительно приносят, а перец я покупаю. Но у меня есть кое-что получше перца. Вечером покажу.

      Я начинаю надеяться.

      – Ты, Миша, как пацаны.

      – Какие пацаны?

      – Ты в шахматы вслепую можешь на шести досках?

      – Могу, а что?

      Я рассказываю про пацанов. Он слушает, забыв про хлеб и чеснок.

      – Все сходится, – говорю я. – Ты играешь на шести досках вслепую, у тебя соль в пакетике.

      – Соль у меня в пузырьке, в пузырьке она не так мокнет.

      – Неважно. У тебя есть соль, ты нормально играешь в шахматы. И ты назвал меня дураком. Меня тоже пацаны часто дураком называли.

      – И ты не обижался?

      – А на что обижаться? С виду я умный, и язык у меня хорошо подвешен, но на самом деле я – дурак.

      Я молчу. Похоже, придется рассказать ему главное. Все равно он догадается.

      – Знаешь, Миша, я и вправду дурак. Я не умею играть в шахматы. Совсем.

      – Не беда, я научу. Доставай доску.

      – В том-то и дело. С доской я умею. С доской любой дурак сумеет. Но ведь если человек не помнит, где какая фигура стоит, какой из него шахматист?

      – Все, кто не умеет играть в шахматы вслепую, по-твоему, дураки?

      – Конечно. Вот тебе пример. Меня пацаны этому учили. Представь себе, весь детдом.

      Миша откидывает голову назад, прикрывает глаза.

      – Может, ты и дурак, но с тобой весело.

      – Представил?

      – Представил.

      – Убери девочек. Они не играют в шахматы. Для девочек это неважно. Убери тех, у кого родители пьют, тех, кому хоть раз в жизни давали наркоз, тех, кто пошел поздно в школу. Теперь убери дэцэпэшников, ДЦП – болезнь мозга. Все эти люди по определению не могут быть умными. Кто у тебя остался?

      Миша открывает глаза.

      – Мы с Федькой.

      – У Федьки какая инвалидность?

      – Никакой, хромает немножко.

      – Я так и думал. Его сюда и привезли, потому что дурак.

      – Федька не такой уж и дурак.

      – В шахматы играет?

      – Нет.

      – Понятно. Остаешься ты. Один ты, обидно. Пацанов много было.

      – Погоди, значит, у нас тут дурдом, что ли?

      – Конечно, дурдом. И книжки специальные, и еда плохая. Дурдом и есть.

      – Нормальные книжки, никакие не специальные.

      – Ты учебник математики за какое время можешь прочитать?

      – Болел как-то долго, пропустил много. Прочитал пол-учебника за неделю.

      – Правильно, значит, ты – как пацаны. Ты нормальный. Остальные дураки. А там, на воле, все дети – нормальные. Я тоже сначала не верил. Это все пацаны между собой придумали. А потом нам учительница математики после контрольной работы