Прости мне мои капризы. Николай Чепурных

ковшиком руки, зачерпнула воду.

      И, повернувшись, брызнула в мою сторону.

      – Вот тебе!

      Потом еще, и еще…

      Каждый раз влага достигала цели, попадая мне в лицо и на рубашку. Но я даже и не подумал отступить.

      Наконец, Ирина решила меня пощадить.

      Она сняла кроссовки, поставила на землю и запустила в воду – по щиколотку – ногу.

      – Правда, вода теплая!

      Подошла ко мне.

      – Когда-то я тоже была маленькой – вот такой! – Ирина на секунду присела, показав, какой она была. – Я тогда всякой воды боялась, даже той, в которой мама меня купала, – в ванне. Думала: опущу руку, или ногу – в ту же речку, или лужу какую-нибудь, и меня за нее кто-то схватит. Потом, конечно, прошло. Ну, ладно… Ты, пожалуйста, отойди в сторонку – вон туда…

      Ирина указала рукой за мою спину.

      – Слушаюсь, барышня! Как прикажете!

      Я произнес эти слова с облегчением, явным ощущением того, что так будет лучше.

      Сделав поворот на сто восемьдесят градусов, – я отмаршировал в указанном мне направлении.

      – Достаточно?

      – Да, довольно!

      – Если не секрет, для чего это?

      – Что?

      – Моя ссылка.

      Ирина улыбнулась.

      – Так, ни для чего. И никакая это не ссылка! Ссылка – это когда в Сибирь, в тайгу… Ты, наверное, чего-то, там, себе, вообразил?

      – Что же я такое могу вообразить?

      – А что воображают мужчины, оставаясь наедине с хорошенькой, привлекательной дамой?

      – Не могу знать, барышня!

      – Ты говоришь неправду!

      (Совершенно верно изволили заметить, барышня: как есть – неправду…).

      – Видите ли, барышня, в чем дело. По части общения с дамами у меня имеется – недостаток опыта, то есть не имеется достаточного опыта.

      – А достаточный опыт – это как?

      – Я же вам говорю: не могу знать! Да вы, поди, сами чего-то такого нафантазировали…

      – Может, и нафантазировала. Может, это самый подходящий момент для фантазий! Ведь то, что происходит с нами сейчас, в этом чудесном месте, – уже не повторится…

      – Знаешь, что, Иришка?

      – Что?

      – Пойду-ка я отсюда!

      – Куда?

      – Все равно… Куда подальше! А ты, если какая опасность – кричи!

      – Что кричать?

      – Что хочешь. Главное – погромче! Чтобы я услышал…

      – Погромче я умею. Три года пою в школьном хоре – вторым голосом. Только не надо больше никуда идти. Все! Бегу купаться!

      После этих слов – барышня заторопилась.

      Она быстро сняла с себя платье; аккуратно свернула, положила на песок, рядом с кроссовками.

      Отстегнула лифчик, который уложила поверх платья, а затем кинула на него снятые трусики.

      Резкая перемена, произошедшая с Ириной вдруг, – не лучшим образом повлияла на ее самоощущение.

      Неприятное чувство незащищенности, уязвимости, очевидной беспомощности и бессилия – в том виде, в котором она теперь пребывала, перед окружающими ее величественной Природой,