Пока Париж спал. Рут Дрюар

сразу перестали сутулиться, сосредоточились и выпрямили спины.

      – Bonsoir, Madame de la Ville, – хором произнесли Агнес и Матильда.

      Она разлила всем чай через ситечко в фарфоровые чашки.

      – Merci, Madame de la Ville.

      Я вздохнула и стала ждать, пока она выйдет из комнаты, чтобы мы могли продолжить разговор. Но она не собиралась уходить – она стояла в своем пошитом у портного приталенном костюме. Я бы хотела, чтобы у меня был такой костюм, а не бесформенные платья, которые она шила мне. Думаю, она все еще считала меня ребенком.

      – Как поживает твоя мама? – спросила она Агнес. На ее ровном лбу появилась озабоченная морщинка.

      – Все хорошо, спасибо. – Я почувствовала, что Агнес напряглась. Ее мама дружила с моей, но потом что-то случилось. Что-то связанное с войной и черным рынком.

      – Я все еще помогаю в булочной, когда там есть немного хлеба.

      – Да, кажется, что очереди становятся все длиннее, не так ли?

      Она отвернулась от Агнес.

      – А как твоя учеба, Матильда?

      – Хорошо, спасибо. То есть, я имею в виду, что все не всегда гладко, некоторые курсы отменили.

      Мама кивнула.

      – У тебя есть учебники, но это не то же самое, не так ли?

      – Нет, конечно, нет, особенно с наукой.

      – Конечно.

      Казалось, что мама не помнила, что именно изучает Матильда.

      – Bien. Тогда я оставлю вас, девочки. Я вернусь в восемь часов, так что у вас будет достаточно времени, чтобы вернуться домой.

      – Но мама, это всего через час. Они живут недалеко.

      – Нет смысла лишний раз рисковать.

      Она развернулась на каблуках и вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь.

      – Не переживай, Шарлотта, – сказала Матильда сочувственно. – Моя мама предпочитает, чтобы я возвращалась домой до комендантского часа.

      – Шарлотта, – Агнес посмотрела на меня с беспокойством, – ты правда должна быть осторожнее, раз ты работаешь в этом госпитале для бошей. Я удивлена, что родители позволяют тебе. Люди могут не то подумать.

      – О чем это ты? – Я почувствовала, как участился мой пульс.

      – Ну, ты знаешь. Они могут подумать, что ты коллаборационистка.

      – Нет!

      – Ты знаешь людей. Они такие.

      – Хватит, Агнес! Все знают, что Шарлотта не такая.

      Матильда зло посмотрела на Агнес.

      – Конечно, нет! Мы заступимся за тебя. – Агнес поднялась, расправила платье и посмотрела на картину на стене.

      – Это Пикассо?

      – Да, мама получила его на прошлой неделе.

      Она подошла ближе к картине.

      – Очень прогрессивно. Теперь ему нельзя выставляться, знаете. Нацисты считают, что это убогое искусство.

      – Убогое? – Матильда рассмеялась. – Кто тут еще убогий?

      – Должно быть, она стоила целое состояние. – Агнес продолжала рассматривать картинку.

      – Это подарок.

      – Подарок? – Она вскинула бровь. – Должно быть, твоя мама знает интересных людей.

      Я уставилась на нее, гадая, что она думает на самом деле.

      Глава 12

      Жан-Люк

      Париж, 5 апреля 1944 года

      Два