В долине смертной тени (Эпидемия). Владимир Гурвич

махнул на прощание сыну рукой и вышел из комнаты. Азаров проводил его задумчивым взглядом. Все же хорошо, что он эти дни проведет в кампании с отцом. А вот все остальное скорее плохо. А, впрочем, время покажет. Вдруг все обойдется. Хотя в такое верится с трудом.

17.

      Герман Владимирович рассматривал Святослава, которого не видел более пяти лет. Но его взгляд то и дело сам собой перескакивал на подругу сына. Не смотреть на нее было выше сил. Ее нельзя было назвать супер красавицей, но она была наделена какой-то невообразимой женской привлекательностью, которая действовала на окружающих даже сильней любой красоты.

      Они сидели в Каминном зале – в небольшой уютной гостиной возле камина, каждый держал в руках бокал с вином.

      – Рад тебя видеть, папа, – говорил Святослав. – Знаешь, сколько живу, столько убеждаюсь – не бывает плохого без хорошего.

      – О чем ты? – поинтересовался Герман Владимирович.

      – Если бы не этот чертов вирус, не эта ужасная пандемия, мы бы с Соланж бог знает, когда приехали в Россию. У нас были другие планы.

      – Что за планы можно узнать?

      – Я должен был запускать новый проект в Голливуде. Одна кинокомпания уже выделила на него деньги.

      – И что за проект?

      Святослав пренебрежительно махнул рукой.

      – Сейчас нет даже смысла говорить, видя, что творится в мире. Я даже рад, что он не выгорел. С точки зрения сегодняшнего дня это выглядит какой-то безграничной глупостью. Ты так не думаешь? – обратился Святослав к Соланж. – Она должна была играть главная роль, – пояснил он отцу.

      – Мне жаль, что я не сыграю эту роль, – произнесла Соланж, делая маленький глоток из бокала. – Она не такая уж и плохая. Хотя, возможно, ты и прав, все это выглядит сегодня немного нелепо. Знаете, Герман Владимирович, – она очень забавно произнесла имя и отчества Ратманова-старшего, – ваш сын – прекрасный режиссер.

      – Я старался, – улыбнулся Герман Владимирович. – Хотя, что он будет режиссером, признаюсь, в тот момент я не думал, было как-то не до этого.

      Все дружно засмеялись.

      – У вас прекрасный английский, – отметила Соланж. – Где вы так хорошо научились говорить?

      – Я провел в Штатах по работе несколько лет.

      Герман Владимирович и Святослав переглянулись. В их семье на эту тему обычно не распространялись; в молодые годы Ратманов-старший работал в Америке в качестве резидента разведки. Но то были давние дела, после которых было еще много всего.

      – И где вы там работали? – с интересом спросила Соланж.

      – Преимущественно в Вашингтоне и Нью-Йорке. Лучше расскажите, как вам в Москве?

      – Она в восторге от Москвы, – ответил за нее Станислав. – Правда? – посмотрел он на женщину.

      – О, да! Из-за этого мерзкого вируса я мало видела город. Но то, что успела посмотреть, это грандиозно. Даже этот дом впечатляет.

      – Она нарекла дом Михаила новым Версалем, – заметил Святослав.

      Герман Владимирович рассмеялся.

      – Весьма меткое сравнение. Хотя все же надо