Закон Шруделя (сборник). Всеволод Бенигсен

отшибло память.

      – Старик, ты что, первый день в Москве, что ли? Может, ты еще не знаешь, где улица Горького, а? А я расскажу. От Кремля которая. Главная улица страны. Если улицы страны, – запел он неожиданным козлиным фальцетом, – все собрать в одну…

      – Да-да, – смущенно забормотал Гриша, – Я уж понял. Как бы… бывшая Тверская.

      Шрудель остановился и пристально посмотрел на Гришу.

      – Ишь ты! Тверская. Да ты, я смотрю, орешек непростой. Ну, ничего! Нам расколоть тебя поможет киножурнал «Хочу все знать».

      – Кто? – спросил Гриша, но испуганно осекся.

      – Слушай, Гранкер, – прищурился Шрудель, – а ты не шпион?

      – Какой?

      – Японский. С такой-то фамилией! Ну чего смотришь? Израильский, конечно.

      – Нет.

      – Жаль, – вздохнул Шрудель. – Считай, что ты меня разочаровал.

      – А зачем тебе израильский шпион?

      – Хочу продать малую родину и махнуть на историческую. Ну, нет так нет. Пошли в «Лиру». А потом в ресторан Дома кино заскочим. Познакомлю тебя с гениальными людьми. «Лира» – местечко, конечно, так се… на тройку с минусом… для пижонов, но в Доме кино сейчас просто никого из гениев нет. Они к десяти туда подгребают.

      «Лира», популярное молодежное кафе, была забита до отказу. Играла музыка, кто-то танцевал. Публика была разношерстной, шумной и молодой. Внутри играла музыка и плясали посетители. Гришиного спутника, судя по всему, здесь знали. По крайней мере, им быстро нашли свободный столик, что было само по себе чудом. Кроме того, официант мгновенно принес меню и вообще был относительно любезен, хотя по отношению к сидящим за соседним столиком он вел себя, мягко говоря, хамовато. Например, на просьбу принести 300 граммов вина он заявил, что у него ноги не казенные – туда-сюда бегать. «Либо берите бутылку, либо идите в ресторан». Тем пришлось брать бутылку. Со Шруделем же он держался подчеркнуто вежливо.

      – Выбрали? – спросил он, вернувшись к их столику через пару минут, и достал блокнот.

      – Дай-ка нам, Коля, – фамильярно начал Шрудель, – мороженого и бутылочку сухого. Ты пьешь, я надеюсь? – он повернулся к Грише.

      – Да-да, – излишне суетливо подтвердил Гриша.

      – Слава богу, – успокоился Шрудель и снова глянул на Колю. – И еще коктейльчика какого-нибудь…

      – Рекомендую «Коньячный». Или «Привет», – мрачно произнес официант.

      – В твоих устах, Коля, даже «привет» звучит как угроза. Ты б хоть улыбнулся, что ли.

      Вместо улыбки официант лениво зевнул – видимо, был сыт по горло подобными советами.

      – Ну, хорошо, – отстал от него Шрудель, – давай-ка вот этого «Коньячного» по рупь девяносто девять парочку. Гулять так гулять, правильно?

      Официант пожал плечами – мол, не моего ума дело.

      – А это наш Григорий, – представил Шрудель спутника. – Запомни, Коля, это лицо. В его лице ты видишь лицо будущего всей советской журналистики.

      Официант бросил равнодушный взгляд на Гришу.

      – Может, тогда шампанского?

      – Это всегда успеется, – загадочно ответил Шрудель, как бы допуская такую возможность, но лишь