Лоскутик и Облако. Софья Прокофьева

– всё вместе.

      – Надо бы постучать тебя по спине, так, кажется, делаете вы, люди, в таких случаях, – озабоченно сказало Облако. – Но если я постучу, ты даже не почувствуешь.

      – Ой, это ты! Здравствуй, – еле отдышавшись, сказала Лоскутик. – Как я рада!

      Облако подлетело к Лоскутику. Все десять свечей по-мышиному пискнули и погасли.

      – Какая гадость! – сердито воскликнуло Облако, мягко взмахивая крыльями и прыгая на одной лапе. – Я чуть не закипело.

      – Больно? Очень больно? – испугалась Лоскутик.

      – Ничего. Одна лапа будет покороче, и всё, – махнуло крылом Облако.

      – Ты летало к филину, – догадалась Лоскутик.

      – Откуда знаешь?

      – По тебе видно.

      – Правда. – Облако оглядело себя, вздохнуло. – Болтало с ним до утра. Не могу долго быть одним и тем же. Мне всё время хочется меняться, превращаться. Удивляюсь на людей: как это им не надоедает всегда быть одинаковыми! Скукотища. Я бы на твоём месте каждый день в кого-нибудь превращалось.

      Но Лоскутик только молча вздохнула.

      Облако взобралось Лоскутику на одеяло.

      – Почему так долго не прилетало? – жалобно спросила Лоскутик.

      – Дело было, – солидно сказало Облако. Оно наползло на Лоскутика, зашептало ей в ухо, мелко брызгая холодными каплями. – Жаба Розитта открыла мне ого какую тайну! Когда она мне это рассказала, я сделало себе сто ушей и слушало сразу всеми. Вот что: каждую ночь, когда дворцовые часы пробьют три раза, ручьи в королевском парке начинают бурлить, пруды выходят из берегов, фонтаны бьют до самого неба. Но почему это? Откуда эта вода? Никто, никто не знает. Я расспросило летучих мышей. Жаба Розитта лазила под землю к кротам. Во всём парке не сыщешь ни одного дождевого червя, с которым бы я это не обсудило. Но никто ничего не знает. Даже Ночной Философ…

      Послышалось шарканье ног по ступенькам лестницы и злобное бормотание. Облако неловко полезло под кровать.

      В комнатушку ворвалась Барбацуца.

      – Почему всё не съела? Свечки почему потушила? Одеяло почему мокрое?

      Лоскутик увидела на полу два белых пёрышка и кончик крыла, торчащий из-под кровати, да вся так и вспотела от страха.

      Барбацуца посмотрела на Лоскутика и удовлетворённо хмыкнула.

      Дёрнула за косу и пошла из комнаты. С порога обернулась и запустила прямо в Лоскутика серебряной монетой.

      – Завтра купишь себе новое платье. Мне надоели твои лохмотья.

      – У, кипяток, утюг горячий, сковородка! – пробормотало Облако, когда Барбацуца хлопнула дверью.

      Облако вылезло из-под постели. Теперь оно было вытянуто в длину, болталось в воздухе, как полотенце. На голове – чепец, нелепо торчащий дыбом, на носу – мутные белые очки.

      – А собственно говоря, чего ты лежишь в постели? – осведомилось Облако.

      – Оказывается, у меня сегодня день рождения, – объяснила Лоскутик.

      – День рождения. Это хорошо, – задумчиво сказало Облако. – Хотя всё ещё может кончиться очень плохо. Но опять-таки это не значит, что надо лежать в постели.