Шандола. Галина Полынская

вот и стали всякие глупости мерещиться, не будет никаких мальчиков с солнечными волосами, всё отменяется. Мудрый ещё в соседние селения ко всяким провидцам поездил, те подтвердили, что всё это ерунда и враки, и он успокоился.

      – Так как же ваш Мудрый разрешил оставить Ирвина в селении?

      – Волосы у него только недавно позолотились, заблестели, до этого вполне обычные были, ничто не предвещало.

      – Тогда понятно, – сроут взялся собирать разложенные травинки и что-то плести из них, – яснее ясного. Он просто избавился от Ирвина, отослав его непонятно куда, неизвестно зачем, надеясь, что мальчишка пропадёт и не вернётся. И как только родители отпустили его одного? То есть, только с тобой?

      – Родителей у Ирвина нет, он рождён солнцем.

      – Как интересно, – Фантус озадаченно посмотрел на Пилата, – никогда не слышал о таком оригинальном способе. Значит, мальчик появился на свет только при участии одного единственного светила?

      – Наверное, ещё и неба, я точно не уверен. Он был маленьким совсем, когда его нашли у границы селения, лежал прямо в траве в какой-то странной одежонке.

      – Уже лучше, стало быть, родители где-то имеются. А волосы у него точно от природы золотые? Не могла их колдуниха незаметно покрасить в целях смены власти, так сказать?

      – Да ты что! – возмутился Пилат. – Конечно, от природы! Всё натуральное! А ты сам случайно не крашеный? Может, на самом деле жёлтый от природы, но скрываешь?

      – Глупая, вздорная, скандальная собака!

      – О чём спорите? – Ирвин подплыл к берегу и выбрался на сушу.

      – Да так, о натуральности цветов. Как бы ты не простудился, – пёс обеспокоенно смотрел на своего хозяина, – аж посинел и в пупырках весь.

      – Сейчас согреюсь, – Ирвин лёг в траву. Худой и угловатый, он казался совсем маленьким и беззащитным. Сроут смотрел на него, смотрел и, наконец, произнёс задумчиво:

      – Пойду-ка я, пожалуй, с вами, поищу эту призрачную страну, будь она неладна, а уж потом вернусь к себе домой.

      – Чего это вдруг? – Пилат приподнял голову, с прищуром глядя на сроута.

      – Боязно вас оставлять, случится с вами что-нибудь, меня же совесть замучит. У всех сроутов есть совесть, значит, и у меня должна быть.

      – А почему с нами что-нибудь должно случиться? – недовольно проворчал пёс. – Думаешь, я сам не могу позаботиться об Ирвине?

      – Если не хотите, могу и не идти! Мы, сроуты, вообще никому, никогда не навязываемся. Особенно тем, кто не ценит наш ум, изобретательность, практичность и жизненный опыт!

      – Что ты, Фантус, – Ирвин убрал травинку, запутавшуюся в подсохшей шерсти сроута. – Здорово, если ты присоединишься к нашей компании. По пути будем расспрашивать о твоём Бушроне и обязательно выясним, где он. Побываем в Шандоле и пойдём к тебе в гости.

      – Идея хороша, – смягчился Фантус. – Вы славные ребята. Кто-то славный больше, кто-то, – он покосился на Пилата, – славный меньше, но всё равно вы мне нравитесь оба.

      – Ладно, договорились. – Пилат развалился на траве кверху пузом, раскинув