Сын Эльпиды, или Критский бык. Книга 1. Дарья Владимировна Торгашова

что-нибудь непочтительное о древних хранителях этой земли – в Коптосе, среди рыжих песков, под щедрым и безжалостным солнцем, я ощущал их мощь так же, как Исидор.

      Однако дар его я отклонил.

      – Благодарю тебя, брат. Но, видишь, – у меня уже есть бог-покровитель.

      Я показал на своего критского бычка, висевшего на груди.

      – Это мне подарила мать! Может быть, твой скарабей сильнее… но я не могу его взять.

      Исидор кивнул понимающе и серьезно.

      – Мой отец тоже говорил, что у человека может быть только один главный бог – бог его сердца.

      Мы обнялись. Потом в молчании вернулись домой, и я принялся собирать вещи. До самого отъезда мы с Исидором больше не говорили; однако бабка Поликсена неожиданно зазвала меня к себе. Она тоже хотела сделать мне прощальный подарок.

      Она протянула мне футляр из навощенной кожи в виде трубки – в таких держат книги, особенно при перевозке.

      – Здесь свитки, которые послужили бы украшением библиотек многих богачей, – сказала госпожа. Она улыбнулась. – Ты пока не оценишь их, но с возрастом обязательно.

      Я низко поклонился. Я ожидал, что бабушка скажет еще что-нибудь… ну, о том, о самом важном. Но она хранила молчание; и тогда я ушел.

      Они провожали нас все трое – госпожа Поликсена, ее муж и их сын: госпожа одолжила нам свою барку до Навкратиса. Когда гребцы ударили веслами, я обернулся и увидел, как Исидор махнул мне рукой: я с улыбкой махнул ему в ответ, но крикнуть ничего не успел. Течение увлекало нас стремительно – и вот уже Коптос остался позади.

      У меня на сердце стало тяжело, и я сидел на палубе, мало что вокруг замечая. Мы плыли весь день, а на ночь пристали к берегу: я ни с кем не разговаривал. Но на другое утро, когда мы, купив еды в ближайшем селении, продолжили путь, ко мне подсела Гармония.

      Никакого желания забавлять сестренку у меня не было; и я довольно неприветливо буркнул:

      – Что тебе нужно?

      – Мама заболела, – ответила она.

      Большие голубые глаза Гармонии были серьезны, а личико вытянулось. Я привскочил; а потом встал, схватившись за палку:

      – Как заболела? Что с ней?

      – Наверное, отравилась, – сказала Гармония. – Я видела, как ее тошнило утром в каюте, а потом она была такая слабая – и сейчас сидит и не встает. На солнце совсем не выходит: говорит, что ей от него плохо!

      Я бросился к каюте. Матушка отравилась?.. После того, что я услышал от бабки Поликсены и Исидора, мне представлялись всевозможные козни и злодейства, угрожавшие нашей семье. Неужели враги добрались до нас?

      Я распахнул дверь каюты; но тут вдруг на пути у меня и сестры встала Корина. Рабыня прижала палец к губам.

      – Хозяйка только что уснула! Не тревожьте ее!

      Корина вытолкнула меня вон, прежде чем я успел возмутиться; потом схватила за руки меня и Гармонию и отвела подальше, на нос судна. Там мы и сели.

      Я был очень обеспокоен и негодовал. И когда Корина опустилась рядом со мной, я спросил:

      – Матушка больна?

      Корина