Радужная вдова. Роман Канушкин

про студентов на иномарках с мобильными телефонами, смеялась…

      – Если не путаю, вступительные экзамены проводятся летом.

      – Да. Только в этом году она скопила денег и решила рвануть в какую-то частную школу бизнеса, все книжки по экономике читала. А до этого хотела в художественную школу, вроде рисовала неплохо. Путаная она у меня была. Все чего-то мечтала.

      – В художественную, а потом по бизнесу?

      – Она хотела изменить свою жизнь, что здесь такого?

      – И когда она брала отпуск?

      – В конце апреля.

      – Что ж это за школа такая, с экзаменами в апреле?

      – А почему вы у меня это спрашиваете? Да еще таким тоном, будто я в чем-то виновата? У вас что, каждый человек в чем-то виноват?! Уже потому, что он просто живет?

      – Ну вот, вспылила. – Прима посмотрел на Наталию и снова почувствовал опустошающую ватную слабость в желудке – если еще не язва, то где-то близко. – Я понимаю, что к работникам правоохранительных органов у тебя выработалось отношение то еще: хороший мент – мертвый мент. Так?

      Она улыбнулась, но ничего не ответила.

      – Только, Наталия, мы расследуем убийство твоей лучшей подруги, давай попытаемся быть на одной стороне.

      – Но и вы не давите так на меня. Знаете, я ведь тоже не железная.

      – Попытаемся восстановить мир? Так будет лучше.

      Она кивнула:

      – Ладно. – В глазах ее снова были слезы, и Прима подумал, что нервишки у Наталии Смирновой прилично расшатаны. Весьма прилично.

      – Значит, весь май ее не было в городе? – спросил Прима.

      – Приезжала пару раз, документы какие-то оформляла и снова в Москву. Я ей говорю: пустая башка, чего мотаешь туда-сюда, деньги зря тратишь? И все книжки по бизнесу читала, где-то с полгода. Всерьез собиралась поступать.

      Интересное получалось дело – выходит, последний месяц гражданка Яковлева изображала из себя прилежную абитуриентку и вроде как была вне зоны криминальных отношений, и вот она приезжает в город, и такая неожиданная развязка. Старые долги?

      – А почему она ездила так далеко? Под боком Ростов – учись себе на здоровье, и рядом с домом.

      – Ростов?! Вы смеетесь. Да ее там каждая собака знала, аж тошно было. Нет. Она хотела изменить свою жизнь. Вообще! Понимаете?

      – Понимаю. Но на какие средства? Угла своего нет, а жизнь в Москве дорогая.

      – Не знаю. – Наталия несколько замялась.

      – Может, она просто собиралась работать в Москве? А учеба – это все так, для отвода глаз, чтоб можно было ксиву предъявить? Ведь не жалуют в столице… залетных.

      – Зачем так говорить? Кого там жалуют?

      – Я просто рассуждаю. Давай попытаемся рассуждать вместе: сбережений у нее, чтоб обустроиться в Москве, судя по всему, не было. Вы ж получаете не ахти какие деньги? Не в пример моим, но не ахти?

      – Да так, вроде откладывала понемногу, но в основном только на шмотки и хватало.

      – Ну согласитесь, Наталия, вы обе женщины, и вас должны были интересовать эти темы: на что жить будешь? Может, есть у тебя кто? А как то, а как се?

      – Хорошо.