В понедельник дела не делаются. Михаил Макаров

сказал Ковальчук? «Сегодня – наш день!» Вот уж действительно как в воду дунул…

      Дома Маштаков маленько отвлёкся. Вынес мусор, наточил на бруске ножи. Давно он прочитал где-то, что какой в доме нож, такой и хозяин. Наблюдая, как жена выразительно и безуспешно пытается закрутить на кухне кран, Миха зарёкся, что завтра после обеда он его «уделает». Оставалось только вспомнить, куда он засунул разводной ключ.

      Татьяна известие о том, что он уйдёт в ночь рейдовать, восприняла индифферентно. Это не означало, что она поверила.

      Когда они на кухне пили чай, Маштакову накатило вдруг рассказать про свои беды, про убийцу, сделавшего ноги из отдела. Про то, что к старым проблемам у него, по ходу дела, добавились новые, ещё мохначе. Потом решил, что Тане всё равно неинтересно будет, подумает ещё, что он на жалость давит, подлизывается.

      Жена, сложив в мойку грязную посуду, включила телевизор.

      По первой программе шло «Поле чудес». На шею похожего на бодрого моржа Якубовича разбитная тётя вешала ожерелье из бубликов. А в руки вложила поднос, на котором стоял нарядный заварной чайник.

      – Экспонаты для музея «Поля чудес»! – возопил лицедей Якубович.

      «Меня бы назначил кто смотрителем этого музея», – ухмыльнулся Миха, проходя с сигареткой на балкон.

      В рейд по тылам противника двинули почти вовремя. Маштаков искренне подивился пунктуальности всех участвующих.

      Андрейка Рязанцев уселся впереди, рядом с водителем «Пази-ка». Автобус был с механического завода.

      – Помогают шефы, Юрий Анатольич? – спросил Миха у участкового Муравьева.

      Майор отреагировал живо, подпрыгнул аж на сиденьи.

      – Ага! Ты знаешь, за голову берутся. Опорный пункт отремонтировали. Дружину возродили.

      – Если ли толк от дружины? – Маштаков, как большинство профессионалов, скептически относился к добровольным образованиям.

      – Я тебе скажу, есть. Ты послушай, послушай, – горячился Муравьёв, хотя Миха и не пытался его перебивать. – Вот по вечерам подучётников обхожу, с собой двоих мужиков беру поздоровее. Трое – не один, согласен? И чуть чего их – в свидетели, в понятые. Ага. Женщины мне «отказные» материалы подшивают, описи пишут, планы работы на неделю.

      Автобус тряхнуло на ухабе, на нос майору съехала фуражка, он замолчал. В жёлтом конусе дальнего света фар мелькнула длинная вывеска. «Рособщепит. Столовая №…»

      – Приехали! – жизнерадостно воскликнул Рязанцев. – Вон, приткнись у торца пятиэтажки.

      Дверь автобуса, заскрипев, сложилась в гармошку.

      – Пошли, что ли? – Маштаков потрепал за плечо Калёнова.

      Тот умудрился задремать по дороге. Судя по исходившему от него родному запаху, он наведался-таки в спорткомплекс «Темп». Играл ли он там в волейбол – вопрос… но вот пива попил – это точно.

      – Чё холодно так?! – возмутился Калёнов, выйдя на улицу.

      Оперативник с его зоны, оказавшийся стажёром по имени Серёга, держал в руке длинный китайский фонарик.

      Участковый повёл