Девушка с печи N7. Виктор Улин

кто-то утверждает, что нельзя возжелать Венеру Милосскую, я с этим человеком даже не спорю; мне становится просто смешно.

      У древних греков – этих детей цивилизации – чувственная основа искусства видна в любой скульптуре.

      Не возжелав модель, скульптор не смог бы создать Венеру – с этим вряд ли кто будет спорить.

      Но я скажу большее: в процессе работы художник начинает испытывать желание и к своему творению.

      Это может показаться диким человеку, не являющемуся художником, но это именно так.

      Миф о Пигмалионе, возжелавшем изваянную Галатею, имеет под собой реальную основу.

      Желание, владевшее скульптором, остается в статуе на века и тысячелетия.

      Однажды в молодости мне пришлось провести долгое время в ситуации, когда единственной женщиной у меня была копия Венеры Милосской.

      Той самой, которую якобы нельзя возжелать.

      Долгие часы я проводил над ватманом, набрасывая ракурсы древней гречанки – и при этом мною владело такое плотское желание к статуэтке высотой 50 см, какое я редко испытывал к женщинам из плоти.

      О нескромных порывах, обуревавших меня, свидетельствует десяток сохранившихся карандашных рисунков.

      И каждый из них, подпитанный моим желанием, перешедшим от скульптора через копию его работы, пышет жаром истинной чувственности.

      О чем говорит обложка мемуара «Тропа на вершину Олимпа

      * * *

      Возвращаясь к искусству слова, подчеркну, что большинство поэтов начинает свой путь с любовной лирики.

      Причем, как правило, толкает их либидо неудовлетворенное.

      Но не перешедшее – согласно терминологии Зигмунда Фрейда – в стадию деструктивной компоненты, а полное конструктивности и приводящее к результату.

      * * *

      Рожденный поэтом, я пережил за 40 лет стихотворчества несколько этапных периодов, и все они были основаны исключительно на либидо.

      Точнее, я всю жизнь находился в состоянии патологической влюбленности в какую-то женщину.

      (Подробнее о том сказано в мемуаре «В то лето шли дожди…», основанном на теплых воспоминаниях о женщинах в моей жизни, здесь приведу лишь опорные тезисы.)

      В 1976 году, оканчивая свой последний 10-й «Б» класс я испытал первую школьную любовь – к девочке по имени Ирина, учившейся в 9-м «А». И тогда впервые начал писать стихи.

      В 1979 я влюбился в Анну, свою университетскую преподавательницу по философии (конкретно – по диалектическому материализму). Благодаря ей приобщился к современной русской поэзии и перешел на другой уровень.

      В 1980 познакомился с будущей бывшей женой Натальей (не Н.) Г. Написал несколько стихов, полных принципиально новых мыслей.

      В 1992 году томился неразделенностью к чужой жене по имени Ольга. Результатом оказался ряд стихов и 4 классических сонета – лучшие произведения моей любовной лирики.

      Подчеркну, что все упомянутые случаи были именно патологическими, поскольку относились к страсти нерезультативной. Этот факт подчеркивает и то, что даже к своей будущей