Девушка с печи N7. Виктор Улин

* *

      Великий башкирский писатель, поэт и прозаик Мустай Карим (в миру Мустафа Сафич Каримов) рассказывал мне, как они с моим дедом ездили в Москву на сессии Верховного Совета РСФСР, где были депутатами одного созыва.

      Дед с поэтом занимали купе в вагоне СВ и по дороге до Москвы выпивали ящик коньяка.

      Это было именно так, хоть и кажется невероятным.

      Мой личный рекорд состоялся всего лишь раз, когда по дороге из Москвы в Уфу на скором поезде №40 «Башкортостан» мы с соседом по купе – татарином, бывшим прапорщиком из охраны Брежнева – выпили 8 бутылок водки.

      Разумеется, в наши дни состав тянется электровозом и весь путь занимает 36 часов.

      Но и с учетом паровозных скоростей, достижения двух друзей-депутатов ошеломляют.

      Мустай Карим пил, пока мог, что не помешало ему жить долго и до конца дней радовать читателя новыми произведениями.

      * * *

      Так было и в Литинституте.

      Будущие властители душ пили не от безделья и не только благодаря вседозволенности.

      Прежде всего ими владела априорная, имманентная тоска художника, видящего в жизни то, что скрыто от глаз обывателя.

      Хотя и в литобщаге повальному пьянству предавались далеко не все и не в равной мере.

      (Степени чудесного занятия когда-то обозначила моя бабушка, виртуозно владевшая русским языком.

      Согласно ее принципам, градации привязанности к спиртному шли по возрастающей:

      – пить не пьет, но мимо не пронесет (латентная форма алкоголизма);

      – выпивоха (пьянство средней степени) ;

      – пьяница (высшая мера, сейчас аттестуемая алкоголиком).)

      В той же литобщаге были люди непьющие.

      Например, мой талантливый друг Валера Роньшин, ныне известный детский писатель из Санкт-Петербурга, всем предпочитал кефир.

      * * *

      Я в Литинститутские времена еще не дорос даже до «мимонепроносящего

      Уже позже, когда моя жизнь – личная, творческая, профессиональная и социальная – пошла вразнос, я быстро поднялся до вершины.

      С нее спрыгнул без труда, но без радости: лишенная искусственного притока эндорфинов, жизнь сделалась равномерно серой.

      Сейчас она напоминает снимок, к которому кто-то применил Фотошопскую команду «обесцветить

      * * *

      Но все написанное выше к Литинституту отношения не имеет.

      Написал я это лишь для того, чтобы донести до вас две вещи.

      Во-первых, пьянство для художника столь же естественно, как озеро для водоплавающей птицы.

      Во-вторых, не все птицы водоплавающие; некоторые живут на суше и ничуть тем не тяготятся.

      * * *

      А завершу я главку цитатой из дневника писателя Юрия Нагибина:

      «…в России тронуть пьянство, значит, убить литературу.»

      5

      Что касается разврата, я выскажу глубоко прочувствованное мнение.

      * * *

      Человек – не марсианин и не электронный гаджет, его образ поведения диктуется