Без царства земного. Дарья Владимировна Торгашова

золотой солид. Торжественно вручила Елене.

      Та благодарно поклонилась, принимая монетку.

      – Никому не скажу! Я бы и так не сказала, госпожа.

      Она помогла хозяйке освободиться от грязной одежды. Улегшись в постель, Феано блаженно ощутила в ногах укутанный в тряпицу горячий кирпич. Она посмотрела снизу вверх на Елену. Словно на мать, лица которой почти не помнила.

      – Прости. Я больше так не буду.

      – Бог простит, – Елена со вздохом подоткнула ей покрывало. Задула свечу.

      – Отдыхайте уж.

      Сон Феано был ярок и беспокоен: она раз за разом оказывалась посреди залитого серебристым светом ночного поля и сама открывала тяжелую, неподатливую крышку сундука, откуда в нос шибало тленом и ржавчиной… Но дальше ничего разглядеть не могла.

      Феано проснулась так же резко. Солнце было уже высоко; но девушка каким-то чутьем поняла, что отец еще не вернулся.

      Она быстро вскочила и привела себя в порядок. Заплела волосы в косу и, еще даже прежде завтрака, спустилась вниз. Феано во что бы то ни стало надо было найти Эйрика, пока не вернулся патрикий Мелит.

      Вэринг обнаружился в саду, на той же каменной скамейке: он сидел и ловко выстругивал из дерева что-то затейливое. Феано несколько мгновений глядела, как двигаются его умелые руки… Потом воин почувствовал ее присутствие и вскинул глаза.

      – Что ты хотела, госпожа?

      Феано молчала. Должно быть, Эйрик понял, что она не решается заговорить после вчерашнего. Он поощрительно улыбнулся и кивнул.

      Феано для храбрости схватилась за замшелый яблоневый ствол.

      – Если ты пойдешь копать один, даже без света… Прикрой волосы, они у тебя ночью очень уж приметные.

      Эйрик еще раз кивнул.

      – Запомню.

      И вернулся к прерванному занятию.

      Патрикий так ничего и не узнал. И на четвертую ночь Эйрик в одиночку совершил новую вылазку на поле. А на другой день неожиданно вошел в комнату Феано, когда та сидела одна за шитьем.

      – Вот, – сказал он. И положил к ее ногам деревянный футляр, очень похожий на тот, что они отыскали на Крите.

      Феано остолбенела, чуть не выронив рукоделие.

      – Что это? Неужели там внутри хранился такой же, и не сгнил?.. Не может быть!

      – Почему не может?

      В глазах викинга при взгляде на нее опять отразилось благоговейное уважение.

      – Боги поистине говорят через тебя. Футляр не сгнил, потому что он был завернут в дубленую кожу и в холстину. А еще там и вправду доспехи, щиты и сломанные мечи, – задумчиво прибавил Эйрик. – Все насквозь проржавело, но еще не развалилось. Дорогая работа, с каменьями. Должно быть, оружие какого-то вождя и его соратников!

      Феано кольнула догадка.

      – Уж не нашего ли предка, предка Мелитов?.. И, возможно, это время не Артемисии, а гораздо более позднее! – воскликнула она. – Вот почему ты так быстро дорылся до этого сундука!

      Эйрик пожал плечами.

      – Кто знает?

      Феано нагнулась и бережно подняла футляр, в котором, несомненно, тоже хранились свитки.

      – Возможно,