Мальчик с котомкой. Избранное. Анатолий Константинович Ехалов

минуту появился вновь со свернутым в рулончик мещком.

      – Пешню найдешь там рядом. А мы пока со старухой буржуйку растопим.

      – Кто это, – спросил Колька?

      – Батькин друг, дядя Жора Лахов. Батька с ним рыбачил прежде часто.

      Ребята подняли из заезка вершу. В ней было несколько востроносых стерлядок да две щуки, разевающие пасти, похожие на чемодан, а еще окуньки и сорожки..

      Лешка окидал в мешок рыбу, они оставили свои великолепные лыжи под берегом, и полезли по тропке в кручу к домику.

      У Лаховых было тепло и даже жарко. Гудела буржуйка, через все комнату тянулась раскрасневшаяся труба, волнами распространяя жар по избушке.

      – Вот мы сейчас обедать станем. Давайте-ка щуки изжарим. Стерлядь снесете домой. – Говорил без остановки дядя Коля. – Стерляди нынче мало. Потому, как лесу в запани нет. Некому в лесу сосняк валить да сплавлять. Много ли бабы да девки навалят. Тут сила мужицкая нужна.

      Веришь ли, этой стерляди под плотами набивалось столько, что плоты шевелились. Это она на бревнах собирает рачков. Эти рачки у нее любимый корм. И чем больше его, тем стерляди больше. Было до войны я эту стерлядь поросенку кормил. А нынче уж и поросенка нет. Нечем кормить.

      – Вот батьке вашему на фронт рыбешки бы вяленой дибо мороженой послать, вот они бы порадовались, так не дойдет… – Сменил Лахов тему. – Скажите, пишет хоть чего? Скоро ли война эта проклятая кончится?

      – Батька мне с фронта леску послал и крючков немецких, – сказал Лешка.

      – Эва, как! Это, значит, они в разведку ходили по немецким окопам щарили. Батька у тебя отчаянный. Да все братья Житьевы – не промах.

      – Про их артиллерийский расчет и в газетах пишут, мол, братья Житьевы все. Батька вырезку присылал. Пишут, что стреляют метко.

      Жена Лахова разделала щуку и уже жарила на сковородке. Сам Лахов принес с коридора кусок соленого сала с розовыми прожилками, нарезал ломтями хлеб.

      – Последнее, – сказал с он сожалением. – Надо как-то выживать.

      У Лешки с Колькой, давно не видевших такого богатства, ноздри раздулись, и рот забило слюной.

      – Садитесь, чем Бог послал, а остальную рыбу отнесите домой, пусть Платонида Ивановна пирогов печет.

      – Она и сегодня пекла рыбники. С таком.

      – Это как?

      – Говорит, садитесь, ребята за рыбники. А сама тесто посолит луку положит, загнет и в печь. Мы спрашиваем: «Мамка, а рыба-то где?» А рыба, ребята, настяла и убежала… Лешка с Колькой принялись уписывать угощение за обе щеки.

      – Не знаю, как это она с этакой оравой справляется. Ведь это надо каждый день накормить, напоить, одеть, обуть. – Лахов вздохнул тяжко.

      Когда уходили, дядька Жора сказал Лешке.

      – Ты следующий раз батькин адрес принеси. Номер полевой почты. Письмецо напишу, порадую. Хорошие, скажу, у тебя ребята растут.

      Платонида Ивановна работала конюхом. С одной стороны дороги, сбегающнй к реке, была конюшня, а с другой –