Раскаты. Артем Приморский

музыка, овации…

      –…а еще вонь нечищеных клеток и вечная дорога по матушке России,– добавил Журов.

      – Я рад, что вы впечатлены, господа,– вставил Марков.– Но хочу напомнить, что мой редактор запретил ее печатать.

      – Твой редактор – не мой редактор,– ответил Журов.– Он печатает все, что я приношу.

      – Знаете, а ведь мне в Альманах нужно что-то особое,– вмешался Филев.– Места для октября еще свободны, так что я могу поместить эту статейку у себя.

      – Замечательно,– от радости Марков осушил свой бокал до дна и закурил.– Учитывая, как долго я над ней корпел, как много сил приложил, распутывая клубок истории, предлагаю вам за нее тридцатку.

      – Очень смешно,– сказал Журов. Филев вяло похлопал и добавил:

      – Присоединяюсь.

      – Ну, господа,– смущенно улыбаясь, сказал Марков.– Вы же сами оценили труд и стиль…

      – Стиль дрянной, бульварный,– проговорил Филев.– Десять, и не больше.

      – Ох,– Марков взял листки и собрался встать, как вдруг Журов подал голос:

      – Пятнадцать.

      – Пятнадцать?– удивленно выдавил Филев.– Ты с ума сошел?

      – Почему же? Просто напился,– Журов широко улыбнулся, но выглядел вполне серьезным.– Она тебе понравилась, Филев? Вижу по глазам, что понравилась. Не бойся – ее сначала в моих Хрониках отпечатают, а потом я продам ее тебе в Альманах. За двадцать пять.

      – Ты с ума сошел…– зашептал Филев.– Точно, сумасшедший…

      – И ты ее купишь, как миленький,– продолжая улыбаться, сказал Журов.– Как бы ты сейчас не кривлялся – я вижу, ты ее купишь…

      – Антон, я дам тридцать,– обратился Филев к Маркову.– Давай сюда статью.

      Глаза Маркова блеснули от радости – ровно столько, сколько хотел выручить! Он уже отдал было листки в руки Филеву, но вдруг остановился:

      – Подожди.

      – Что такое?– Филев почти взвыл от нетерпения.– Больше не дам! Никто не даст!

      – Да дело не в этом. Твой Альманах когда выходит?

      – В конце декабря, а что?

      Марков положил статью перед Журовым:

      – Пятнадцать, здесь и сейчас. Можешь даже имя свое поставить, мне плевать.

      – Без проблем,– Журов полез за бумажником.

      – Что?!– вскричал Филев.– Почему?!

      – Статья должна выйти завтра, а не в декабре,– пояснил Марков.– Понимаешь, Филев? Это горячий материал, и его должны читать сейчас, а не в конце года.

      – Наш человек,– Журов передал деньги и пожал руку.– Понимает, о чем говорит.

      Марков спрятал помятые, свежезаработанные купюры в карман и пошел к стойке, заказать еще два бокала. Когда он вернулся к столу, Журова уже не было.

      – Пошел отсыпаться,– сказал Волчков.– Завтра с утра хочет в редакцию зайти с твоей статьей. Да и мне уже пора, наверное… Фонвизин ждать не будет, чтоб он сдох…

      Он неспешно поднялся и, аккуратно переставляя нетрезвые ноги, направился к выходу.

      – Дурак ты, Антон,– обиженно проговорил Филев. Вместо ответа Марков придвинул ему один из бокалов.

      Марков