Большая волна в гавани. Михаил Александрович Самарский

Но из-за боли улыбка вышла бледной и вымученной.

      – Так легче? – спросил Михаил, посмотрев на приятеля, и добавил: – не вздумай ее трогать грязными руками. Ты меня понял?

      – Да понял я, понял, я же не дурак, – ухмыльнулся он и неожиданно признался: – ты знаешь, русский, я когда только увидел тебя, в тот день в общаге, сразу понял, что ты нормальный чувак. С тобой не страшно и на необитаемом острове оказаться. Если ты меня не съешь, значит, и в обиду не дашь, – его голос осекся, и он охнул, плечи нервно передернулись, а лицо стало белее простыни.

      Невооруженным глазом было заметно, что состояние друга оставляет желать лучшего. Михаил надеялся, что в ближайшее время спасатели начнут искать пострадавших, и он сможет отправить его в больницу. Несмотря на то, что тогда был подростком, он до сих пор помнит, как смотрел по телевизору репортажи из Таиланда, когда там произошла такая же катастрофа. Так вот там спасательная операция началась буквально через пару часов после цунами.

      – Можешь быть спокоен, – сказал художник. Он поднялся с колен и привычным жестом отряхнул мокрые джинсы, – я суповыми наборами не питаюсь. Так что тебя я есть не стану, найду кого-нибудь поупитанней.

      Парень продолжал шутить, чтобы хоть как то разрядить обстановку и не давать товарищу повода унывать.

      – Это ты меня суповым набором назвал? – превозмогая боль, Тони улыбнулся, тыча пальцем себе в грудь, и резко сменил тему: – чует мое сердце, если мы не выберемся с этой крыши, я загнусь здесь к чертовой бабушке.

      – Не загнешься, – успокоил Михаил, – я не дам тебе этого сделать.

      – Русский, ты же умный, придумай, как нам выбраться отсюда, – американец с надеждой посмотрел на него.

      Если раньше Михаил размышлял об этом, то после того, как увидел, что друг не может самостоятельно передвигаться, отбросил эту мысль.

      – Увы, Тони, – молодой человек развел руками, – в нашей ситуации ничего не придумаешь. Как ты собираешься спускаться с крыши, если ты ходить не можешь? – спросил он.

      – Согласен, – кивнул фотограф, – я не смогу спуститься, значит тебе надо выбираться отсюда, а я буду ждать, когда меня найдут спасатели. Когда-то же они начнут искать пострадавших?

      – Американец, я понимаю, что ты ударился головой, – ухмыльнулся художник, – но, надеюсь, умом ты не тронулся? – он бросил на него хмурый взгляд, – мы вместе приехали в Мацусиму, вместе и уедем отсюда.

      – Спасибо, Майкл, – поджав губы, закивал Тони и добавил: – ты настоящий друг.

      Михаил хоть и понимал, что покинуть крышу с раненным товарищем не получится, но все же пошел обследовать ее, так, на всякий случай, мало ли, вдруг где-то есть какой-то безопасный выход. Он заглянул в багажник машины, проверить нет ли там веревки, но увы, кроме запасного колеса, огнетушителя, аварийного знака и омывателя для стекол больше ничего не нашел. Обойдя со всех сторон крышу, он еще раз убедился, что спуститься с нее без помощи спасателей не получится. Парень вернулся туда, где сидел Тони. Держа руку на боку, товарищ откинул голову на ограждение