Большая волна в гавани. Михаил Александрович Самарский

просто ты решил с дверью пободаться.

      – Я так понимаю, она меня сделала? – американец снял бейсболку, провел рукой по ушибленному месту и, посмотрев на ладонь, заметил кровь на пальцах, – причем основательно. Черт, как же башка болит, – прошептал он и сжал голову у висков.

      – Тони, не гони, голова пройдет, а царапина до свадьбы заживет, – пошутил парень, – главное, мы выжили в этом аду.

      Несмотря на всю серьезность ситуации парни общались в привычной манере, продолжая юморить и подкалывать друг друга.

      – Все закончилось? – американец огляделся вокруг, но ничего не увидев, в недоумении посмотрел на товарища и только открыл рот, собираясь что-то спросить, как Михаил опередил его.

      – Я еще не знаю, – ответил он, – но судя по тому, что машину больше не колбасит, надеюсь, что это так. Ты пока посиди, а я посмотрю куда нас занесло.

      Михаил осторожно приоткрыл дверь, вода тотчас устремилась в появившуюся лазейку, а он попытался покинуть салон. Хонда стояла на какой-то поверхности. Еще не до конца понимая, где она «припарковалась», парень выставил сначала одну ногу и, убедившись в твердости поверхности, вышел из машины. После мореплавания, она выглядела так, словно какой-то умелец решил сделать ей новый дизайн с помощью кувалды.

      «Не понимаю, как мы остались целы в ней», – подумал Мизаил.

      – Русский, что там? – спросил Тони.

      Михаил чуть не потерял дар речи, когда понял, что хонда стоит на крыше разрушенного здания. Аккуратно ступая, он подошел к краю и посмотрел вниз. Как ему показалось, до земли было метров десять не меньше. Оглядевшись по сторонам, молодой человек застыл в оцепенении, не в силах пошевелить ни одной конечностью.

      Перед ним предстало жуткое зрелище, глядя на которое невольно вспомнилась картина «Последний день Помпеи».

      Солнце клонилось к закату, в его кроваво-красном свете Мацусима выглядела, не лучше, чем древнеримский город, погребенный под слоем вулканического пепла. По одежде Михаила стекала вода, но в тот момент он не чувствовал холода. Завороженный страшным видом последствий катастрофы, парень стоял в ошеломлении и смотрел на полностью затопленный город, на торчащие из под воды линии высоковольтных передач, верхушки деревьев, фонарные столбы и крыши домов. На соседней многоэтажке, завалившись набок, «пришвартовался» белоснежный катер. Вдалеке виднелся пожар, столбы черного дыма взмывали ввысь, повсюду плавали автомобили, разбитые шлюпки, обломки строений, трупы людей и животных. От увиденной картины, парня охватил ужас. Ему стоило больших усилий справиться с тошнотой, комом подкатившей к горлу.

      «До чего же коварна вода. Сначала помогает человеку выжить, а потом с легкостью убивает его».

      Руки так и чесались взять карандаш и запечатлеть то, что осталось от одного из красивейших городов Японии. Он полез во внутренний карман куртки и вытащил оттуда утонувший телефон и промокший блокнот. Пролистав размытые рисунки, похожие на кляксы, парень чуть не взял от досады. Он дорожил каждым