Ведьмы Холодного острова. Дмитрий Агалаков

разве что пары-тройки ведьм.

      – Каких еще ведьм? – нахмурилась Римма.

      Юля вспомнила, что кроме нее эта тема мало кому известна в лагере. А большинство об этом и слышать не слышали. К своему счастью.

      – Это я так, – отмахнулась она. – Тут, говорят, нечистая бродит.

      Римма сдвинула очки на лоб и сделала нарочито большие глаза:

      – Ты, Пчелкина, в нечистую силу поверила? Со своим трезвым умом? Вот новость! Или шутишь?

      – Шучу.

      – Тогда ладно, – кивнула Римма и вновь опустила очки. – Но шутка дурацкая. Провинциальная. Я тоже хочу на этот домик посмотреть.

      «И я хочу», – решилась было сказать Юля, глядя на ловко подающего мяч Георгия, но не сказала. Римма положила огрызок на покрывало, надела белую панаму и распласталась, вытянув ноги. Огрызок оказался у нее перед носом. Подумав, она отвернулась и надвинула панаму на глаза.

      – Не выдержу я долго без мужского внимания, – пробурчала девушка. – Засохну, как цветок без воды.

      Когда подлетел Георгий, чтобы глотнуть минералки, Юля перехватила его за крепкие пальцы, призывно улыбнулась.

      – Пошли погуляем, – тихонько попросила она. – Ото всех подальше, а?

      Георгию предложение понравилось.

      – Пошли, – кивнул он и, оглядев загоравших товарищей, бросил: – Лосев, подмени! Хочу передохнуть.

      Его место на импровизированной волейбольной площадке тотчас занял другой парень.

      – Куда ты, блудница? – сонно повернулась к ней Римма.

      – Блудить, – пружинисто поднявшись, смело ответила Юля.

      – Везучая, – буркнула Римма и отвернулась.

      Когда они отошли от пляжа, Георгий взял ее за руку. Они не уходили далеко от берега озера, иногда за камышами видели, как ребята плескались в затоне и били по мячу. Слышали, как визжали девчонки и мальчишки ржали во всю глотку.

      – Хорошо начинается практика, душевно, – искренне вырвалось у Георгия. – Да?

      Юля призывно потянула его за руку:

      – Еще как душевно. Ты меня в воде недоцеловал. Балбесы нам помешали. Помнишь?

      Георгий остановился, привлек ее к себе.

      – Помню.

      – Так-то лучше, – с легким головокружением вскоре выдохнула она.

      Потом они опять двинулись вдоль берега. Проходили мимо камышовых зарослей. И в очередной раз остановились – все для того же. Для столь упоительной близости! И вдруг… замерли, потому что услышали лающий мужской смех – он шел от озера. Прямо из камышей.

      – Клюет же, клюет! – торопливо сказал мужчина.

      Последовал всплеск. И вновь – грубый лающий смех. За близкой полосой камышей показалась телескопическая удочка.

      – Дурёха ты, – сказал мужчина. – Сто раз тебя учил, как надо карася подсекать. Ну, а ты?

      – А чо я? – зазвучал над камышами уверенный девчачий голос – и капризно, и вызывающе, и немного в нос.

      – А то я, – мягко передразнил мужчина. – Ты его как плотву, а карася надо по-другому. Не вверх, а подрезать – и по воде!

      – Так