Дневники Сузурри. Маричка Вада

хочет об этом говорить. Я знаю, она вновь не сошлась с новыми коллегами характером. По своей натуре Мила всегда тихая и молчаливая, мелочным людям сложно с этим смириться. Считается, что если тебе нечего скрывать, то молчать, по меньшей мере, невежливо. Приглядываясь, любой заметит за моей сестрой определенный странности, непохожесть, и от любопытства или от безделья, окружающие стараются выяснить, что же тут не так. Выискивая ее слабости, каждый считает своим долгом надавить как можно больней, чтобы вызвать хоть какую-то ответную реакцию. Ты или будь как все, или умри, мне иногда кажется, именно этот девиз руководит большинством. А Матильда не может ответить им тем же, она просто отмалчивается и улыбается, но я знаю, в глубине души очень переживает. Это такая защита, выработанная с детства. И так было всегда. Еще будучи подростком, она часто приходила, а то и прибегала из школы домой в слезах. Исполненный праведного гнева я порывался начистить лицо ее одноклассникам, но Мила всегда останавливала меня с каким-то необъяснимым испугом. И страшилась она вовсе не мести или ответной реакции. Сестра неизменно боялась, что я покалечу невинных людей. Ведь они же не от хорошей жизни ее дразнят. У них проблемы, комплексы, их не понимают родители, не любят – и еще бог весть какие оправдания находились у Милы для этих подонков. Я, конечно, обещал ничего не делать, но только предоставлялась возможность, вылавливал всех по одному и устраивал хорошую взбучку, так что Матильду потом долго обходили стороной. Но мы были детьми, теперь я не могу прийти к ней на работу и устроить потасовку в женском серпентарии, хотя иногда очень хочется.

      – Я сказала, что заболела, – после недолгого молчания призналась сестра. – Нужно было это нарисовать, иначе это бы не ушло, понимаешь?

      – Угу. Зачем ты вообще работаешь? Дмитрий не может тебя содержать?

      – Может, но он считает, что социализация идет мне на пользу. А то из-за сидения дома у меня едет крыша. Он переживает.

      – Бред, тебе это не идет на пользу, и ты прекрасно знаешь об этом сама.

      – Не знаю. Я никогда не работала дольше года на одном месте. Я не могу ладить с людьми, мне надо пытаться.

      – Зачем ладить с тем, что не стоит твоего внимания?

      – Что ты такое говоришь! Не неси чуши, это я – мелкая песчинка, которая в жизни ничего не стоит. Даже детей не завела. Я вот часто думаю: встречу одноклассника, и он скажет – гляди, у меня есть семья, дети, престижная работа, я уважаемый всеми человек, а потом спросит – а чего добилась ты? А мне и сказать нечего, – вздохнула Матильда.

      – Начнем с того, что ты даже не узнаешь своих одноклассников. К тому же эта полная чепуха, кому-то что-то доказывать. Важно же не чего ты достиг, а как ты живешь. Не ты ли вталкивала это мне всю жизнь? Я, например, тобой горжусь как никем другим. Ты упорно идешь к своей цели и не разучилась к своему возрасту мечтать.

      – Нет. Нет. Нет. Молчи! Или мы поругаемся. Ты ничего не понимаешь. Ты такой же бестолковый, как и я, только ты мужчина и тебе проще.

      – Это с какой стати? – возмутился я. Сестра стояла в дверях, нарядившись