Нина и король Ник. Валентина Хайруддинова

перед маленьким зеркалом, – дорогая краска – ужас!

      Рассматривая ослепительную Марусю, Нина бросила свои туфли и невольно вздохнула: вот от такой женщины никогда бы муж не ушел.

      – А платье новое – как тебе? – скидывая пальто, поинтересовалась сестра, впрочем, заранее зная ответ.

      Платье из тонкой шерсти терракотового цвета необычайно шло Марусе. Она эффектно прошлась по комнате – Нина восхищенно захлопала в ладоши.

      – Смотри, какие пуговицы, а здесь – бархат, – показывала Маруся.

      – Красивые пуговицы. И ты сама очень красивая. Просто Софи Лорен.

      – Вот сколько раз я тебе предлагала: сними мерки, купим ткань – сошью тебе новое платье, юбку – что захочешь.

      Нина отмахнулась:

      – Ни к чему мне это. Какая есть, такая и буду.

      Продолжая любоваться Марусей, Нина рассказала о таинственном письме.

      – От зазнобы письмо, – закивала сестра, – ну что я говорила!

      – Да, наверное, – неуверенно согласилась Нина, – больше не от кого. Получается, зазноба – из Усольска.

      – Ты, Нина, не переживай. Не стоит Сашка твоих слез и страданий. Да и вообще – никакие мужчины женских слез не стоят. Сколько я плакала, когда Жорж уехал! И что толку?

      – Как же – не переживай? Я теперь не смогу с ним жить… после измены.

      – Изменил – покается. На то он и мужик.

      – Маня, не говори глупостей, – возразила Нина, – он в первую очередь человек. И должен по-человечески относиться ко мне, своей жене.

      – Ничего никто никому не должен, – парировала Маруся, – в любви каждый думает только о себе.

      – В любви? Так ты думаешь, Саша влюбился по-настоящему, а не просто увлекся? – пробормотала Нина и расплакалась.

      Маруся вскочила, принялась утешать сестру, утирала ей слезы подолом нового нарядного платья и приговаривала:

      – Да не слушай, что болтаю! Вернется Сашка, как побитая собака, вот посмотришь.

      – Мне не нужно… – икая, прервала сестру Нина, – не нужно, чтоб, как собака. Раз меня разлюбил…

      – Не разлюбил. Ну, я глупость сказала. Это от того, что сама втюрилась. А Сашка погуляет и прибежит, – говорила, гладя сестру по голове, Маруся.

      Нина немного успокоилась – отправилась за перегородку умыться и сморкаться.

      – А если не прибежит? – спросила она сестру, созерцая в зеркале покрасневшие глаза.

      – Ты красивая, добрая, умная. Где он еще такую найдет? Я ему как-то говорю: «Повезло тебе, Сашок, с женой. Работает, претензий не предъявляет, по магазинам да парикмахерским не бегает, нарядами не интересуется, на тебя только и смотрит, с тобой во всем соглашается». А Сашка, между прочим, мне ответил: «Да, Нина – мое сокровище».

      – Вот и «сокровище». Ушел, пропал – ни слуху ни духу. Если полюбил кого-то, почему честно не признался? Ушел тайно, ночью.

      На этих словах девушка вновь почувствовала, как подступают рыдания.

      – Если б