Пять шагов навстречу. Джули Дейс

за нахрен?

      Сунув руки в карман джинс, он что-то достаёт, а я понимаю, что потерял бдительность. Он в чертовых джинсовых шортах. Отец никогда не ходит в них на тренировку. Я знаю его всю жизнь и никогда не видел данный выбор для тренировки. Конечно, можно легко сопоставить логическую цепочку: можно переодеться на месте, но в данном случае не он. Он выбирал спортивное, несмотря на то, что переодевался в раздевалке. Теперь ставлю один к одному.

      Отец протягивает руку, и я замечаю небольшой пакетик в его кулаке. Забираю его и внутри откуда не возьмись, образуется снежная лавина, готовая поглотить и убить меня. Та самая фотография, которую разорвал в комнате, но совершенно не подумал убрать, снова в моих руках в виде мелких обрывков.

      Поднимаю глаза и не могу начать дышать. Кажется, несколько секунд молчания растягиваются в часы.

      – Объяснишь? – спрашивает он.

      – Что? – голос настолько сиплый, что в глазах отца сразу образуется полное понимание.

      – Вы не просто разошлись, – говорит он утвердительным тоном.

      – Не просто, – согласно киваю я. Впервые в жизни, жжёт глаза и внутри всё сжимается, я отчетливо чувствую, как сердце перестаёт биться.

      В глазах отца скользит замешательство. Положив ладонь на моё плечо, он тянет меня вниз.

      – Садись.

      Занимаю место на траве, и по собственной тупости начинаю пяткой разрывать землю, смотря в одну точку.

      – Я был не один, – говорю я.

      Чувствую его пристальный взгляд, но он ничего не говорит, предоставляя всё мне.

      – Год.

      – Два фронта?

      – Да.

      – Ты знаешь его, так?

      – Да, – очередной раз, киваю я.

      – И кто он?

      Перевожу взгляд на него, но язык прилип к нёбу. Я не могу рассказывать тёмные тайны Мэди. Я не могу сказать о том, что был предан лучшим другом и собственной девушкой. Не могу сказать, что Мэди была предана этими же людьми. Не могу сказать, что он делал с ней и что они делали вместе. Они были нашими друзьями. Лучшими друзьями. Эмили – Мэди. Сид – мой. Самое страшное – быть преданным, по крайней мере, для меня. После этого остаётся лишь пустота. Её ничем не забить.

      – Друг, – это всё, что я могу сказать, потому что язык не поворачивается назвать имя.

      Отец понимающе смотрит на меня. И я заочно знаю, что он не будет требовать каждой детали, для него достаточно этого.

      – Что может быть дерьмовее? – спрашиваю я. – Тебе когда-нибудь изменяли?

      – Для этого нужно быть в отношениях.

      – Серьёзно? До мамы никого?

      – Да.

      – Охренеть, – усмехаюсь я.

      – Ей повезло. Она испытала все тонкости моего характера.

      – Какие?

      – Ревность, собственничество, гнев, обиду, драки.

      – Джек пот, – смеюсь я, но в смехе нет и намёка на веселье. На самом деле, это не самое лучшее испытание на себе.

      – Да, я столько дров нарубил, но всё исправил.

      Вырываю клочок тонкой травы и кручу её в руках.

      – Она стала