Собрание сочинений. Том 3. Крылья ужаса. Мир и хохот. Рассказы. Юрий Мамлеев

пророчица. И на деньги надеется… Нелепо и смешно, Даша каждый завтрашний день по полочкам раскладывает с вечера: кто там будет чихать, болеть, кто запьет, кто на работе поскандалит, где кошка напроказит, молочко прольет…

      Никогда не ошибается. Кассандра эдакая на всякую чушь. Но жизнь Уховых, родителей и родственников, превратила все-таки в сумасшедший дом. Чуть не до драки, до мордобоя доходит. Главное, что каждый день все сбывается…

      Изнемогли они и сейчас отдыхают, а Дашку – нам сунули. Я сказала Сергею – пусть, невидимый мир тоже смешон. Посмеемся… И даже великие пророчества – всего лишь сон…

      Ксюша вздохнула в ответ.

      Алла вступилась, однако:

      – Чушь-то чушью, но суть-то в этих способностях – считывать будущее… Сейчас на Руси, говорят, детки пошли такие, чуть не с младенчества знают, что у ихних мамаш на уме. Так ведь действительно все перевернется.

      Ксюша махнула рукой:

      – Плюнь, Алка… И так уже все давно перевернулось. Перевернется еще раз, ну и что?

      Лена засмеялась:

      – Это по-нашему.

      Но тут дверь отворилась, и ввалился дядя Валя – отменный человек лет около сорока.

      – Дашку только не пускайте, а то еще предскажет чего-нибудь при всех…

      – Знаю, знаю, – дядя Валя (брат матери Лены) расселся на диване. – А где Юрка, кстати? Я его сегодня не видел, хотя всю квартиру обыскал.

      Юрка был сынок Лены, пятилетка еще.

      – К деду отправили, – прозвучал тихий ответ. И все вдруг замолчали.

      Дядя Валя, отведав порцию коньячка, рассердился.

      – Лена, Дашку надо в тюрьму, там ее место. Я отроду в канаве не спал, а она накаркала, пригвоздила событие. Я человек хотя и занятный, но в запое всегда серьезный, без дураков. Мы с Андреем, который Стасика брат…

      Дядя Валя вдруг остановился.

      – Мне в канаве сны снились. Будто Дашка старухой стала и пророчицей насчет душ в аду. И еще ее обвинили в манихействе и сожгли. И дымок, дымок такой шел, ух, я даже проснулся.

      – Дядя Валечка, до чего ж ты милый, – ласково проговорила Ленуся.

      За лаской и простотой прошло еще несколько минут. Потом в коридоре раздался полукошачий визг, и в столовую выскочила бабуля – Анна Ивановна.

      – Ох, изведет Дашка нас, изведет, – заохала Анна Ивановна. – Поверишь, Лена, подходит она ко мне, показывает язык и брякает: «А теперь я знаю, когда ты умрешь».

      – Ого, это уже серьезно, – ответила Лена.

      – За такое бить надо, – вставил дядя Валя.

      – Я ее и двинула малость тряпкой по харе, по пророческой… Ты извини, Лена, но сколько же можно терпеть?!

      – Она ведь и правда знает… – мрачно произнес дядя Валя.

      – От правды-то и весь мрак пошел, – уверенно вставила Ксюша.

      Лена встала и вышла. Когда вернулась, все разом:

      – Ну что?

      – Я ей сказала, что, если о смерти кого-либо слово молвишь, маме скажу. А она это очень не любит и здорово выпорет тебя. И что же? Дашка в ответ завизжала: «Буду, буду, все узнаю и всем, особо когда близко, в глаза буду говорить, когда и как помрешь. Что, мне уже гадости нельзя делать?!»