Честное слово (сборник). Леонид Пантелеев

и потом на каждом шагу и где только можно говорить:

      – А вы знаете, я сегодня первый пришёл!..

      Он даже не остановился, чтобы посмотреть на огромные, выкрашенные в белую краску танки, которые, покачиваясь и оглушительно громыхая, проходили в это время по улице. Да это было и не очень-то интересно – танков теперь в городе было, пожалуй, побольше, чем трамваев.

      На одну минуту только остановился Володька на углу – послушать радио. Передавали оперативную сводку штаба Ленинградского военного округа. Но и тут ничего интересного не было сегодня: поиски разведчиков и на отдельных участках фронта ружейно-пулемётная и артиллерийская перестрелка…

      В раздевалке тоже ещё горела синяя лампочка. Старая нянюшка дремала, положив голову на деревянный прилавок, около пустых вешалок.

      – Здрасти, нянечка! – заорал Володька, кидая свой портфель на прилавок.

      Старуха испуганно вскочила и захлопала глазами.

      – С добрым утром вас! Хорошего аппетита! – затараторил Володька, снимая пальто и галоши. – Что? Не ждали? А я ведь, вы знаете, первый пришёл!!!

      – А вот и врёшь, балаболка, – сказала старуха, потягиваясь и зевая.

      Володька оглянулся и увидел на соседней вешалке маленькое девичье пальто с белым, кошачьим или заячьим, воротником.

      «Эх, надо же! – подумал он с досадой. – Какая-то фыфра обскакала на полкилометра…»

      Он попытался по виду определить, чьё это пальто. Но что-то не мог вспомнить, чтобы у какой-нибудь девочки в их классе было пальто с заячьим воротником.

      «Значит, это из другого класса девчонка, – подумал он. – Ну, а из чужого класса не считается. Всё равно я первый».

      И, пожелав нянюшке «спокойной ночи», он подхватил свой портфель и поскакал наверх.

* * *

      … В классе за одной из первых парт сидела девочка. Это была какая-то совсем незнакомая девочка – маленькая, худенькая, с двумя белокурыми косичками и с зелёными бантиками на них. Увидев девочку, Володька подумал, что он ошибся и заскочил не в свой класс. Он даже попятился обратно к двери. Но тут он увидел, что класс этот – никакой не чужой, а его собственный, четвёртый класс – вон на стене висит рыжий кенгуру с поднятыми лапами, вон коллекция бабочек в ящике за стеклом, вон его собственная, Володькина, парта.

      – С добрым утром! – сказал Володька девочке. – Хорошего аппетита. Как вы сюда попали?

      – Я – новенькая, – сказала девочка очень тихо.

      – Ну? – удивился Володька. – А почему – зимой? А чего ж ты так рано?

      Девочка ничего не сказала и пожала плечами.

      – Может быть, ты не в тот класс пришла? – сказал Володька.

      – Нет, в этот, – сказала девочка. – В четвёртый «Б».

      Володька подумал, почесал затылок и сказал:

      – Чур, я тебя первый увидел.

      Он прошёл к своей парте, внимательно осмотрел её, потрогал для чего-то крышку, – всё было в порядке; и крышка открывалась и закрывалась, как полагается.

      В это время в класс вошли две девочки. Володька захлопнул парту и закричал:

      – Кумачёва, Шмулинская! Здравствуйте!