Проект «О». Филипп Горбунов

доносится с галёрки.

      Тут Сталин приподнимает чёрную как смоль бровь, смотрит на стрельца в упор и вопрошает:

      – А что думаэт па этаму поваду таварищ Кукушкин?

      – Да уж, хотелось бы знать, – поддакивает орёл.

      – И нам бы хотелось, – присоединяется партер.

      – А мы что, рыжие? – жалуется балкон.

      – Вот именно! – слышно с галёрки.

      Бедный Кукушкин уже и рот открыл, чтобы ответ держать, да снова с ним, как на грех, столбняк случился.

      – Дык я ж… – выдаёт стрелец и умолкает, не в силах боле исторгнуть из организма ни звука. Душа в пятки сбежала, нутро к фраку припало. Как карась на песке, воздух ртом, бедолага, ловит, а звук, зараза, нейдёт. Дрожит Кукушкин, потеет, всей шкурой немеет.

      – Ну, раз гражданин Кукушкин ничего нэ имэет сказать на сей счёт… – начал Сталин, и стрелец замотал головой: дескать, имею, имею, – …нада принимать мэры. Какие будут предлажения?

      – Арестовать! – топает ногами царь-батюшка.

      – На хер послать! – гогочет партер.

      – Пинка ему дать! – орёт балкон.

      – В углу расстрелять! – доносится с галёрки.

      – Нэт, – твёрдо произносит Сталин. – Это нэ наши методы.

      – А может, его съесть? – шутит царь-батюшка. – И с концами. А?

      – А что, это идэя, – ощеривается Сталин. – Маладец, слюшай! – подмигивает он царю и поворачивается к орлу. – Сдэлаешь?

      – А то!

      – Приступайте, – молвит Сталин, выпуская пару дымных колец из трубки. – Нэт чэлавэка – нэт праблэмы.

      Кукушкин хочет бежать, но ноги не слушаются. Он вязнет в кресле, замирая перед двуглавым чудищем, как кролик перед удавом. А клювы клацают всё ближе, и зал кровожадно скандирует:

      – Гло-тай! Гло-тай! Гло-тай!

      И вот, когда над белым как снег лицом стрельца нависают гигантские раззявленные пасти монстра, из недр Кукушкинских вырывается наконец душераздирающий, нечеловеческий вопль…

      Валерий Степанович вскакивает среди ночи в горячем поту. Аккуратно, чтобы не разбудить жену, вылезает из-под одеяла и на ощупь, как слепой, крадётся на кухню. Включает свет. Вспыхнувшая лампа режет сонные глаза. Профессор чертыхается. Нащупывает графин. Как измученный зноем путник, жадными губами припадает он к сосуду с живительной водопроводной влагой, и тощий его кадык, затевая пляску, проталкивает мутную воду в ещё трепещущее нутро.

      – Господи! Приснится же такое, – шумно выдыхает Валерий Степанович и вдруг о чём-то задумывается. – Минутку! А ведь это идея! – улыбается про себя Кукушкин. Он надевает очки, подходит к календарю:

      – Если начать до Нового года, то к лету, думаю, закончим, – рассуждает вслух Кукушкин. – Впрочем, даст ли добро Москва?..

      И, раздумывая на эту тему, профессор, повеселев, отправляется спать. Больше в ту ночь кошмары его не мучили… А на календаре было 12 декабря 2021 года…

      Глава II. Проект века

      Утро