Лось в облаке. Ирина Лазарева

Вадима за руку, пригнулся и припустил в лес.

      Они еще долго неслись со всех ног, задевая кусты черники, из которых вздымались тучи потревоженных комаров, врезаясь лицами в блестящие сплетения паутин, пока Саня не счел, что опасность миновала.

      – А кто это был? – отдышавшись, спросил Вадим.

      – Известно кто – медведь. С этим зверюгой лучше не встречаться. Мужики говорят, в наших краях шатун объявился, зимой не выспался, потому злой как бес. А может, выдумки это все.

      Они шли по узкой, едва проторенной тропе сквозь аромат лесной глуши – смешанный запах сосен, мха и перегноя. Под хвойными кронами мерцал изумрудный свет, лес был спокоен и тих своей особенной живой тишиной, исполненной щебета птиц и монотонного гудения всевозможных букашек.

      – Ну и видок у тебя, – прыснул Саня, наставив на Вадима вымазанный черникой палец, – вся мордаха в брусничном соке и паутине.

      – А сам-то ты лучше, что ли? – рассмеялся Вадим и вскрикнул: – Смотри – озерцо, как будто специально для нас!

      Они вышли к небольшому озеру, заросшему камышом и кувшинками. Густая поросль кустов голубики захлестнула его зеленые берега. Чирок на воде уставил на них блестящую бусинку глаза и, видимо, заключив, что эти чумазые существа доверия не внушают, поспешил укрыться в камышах. Друзья умылись и прилегли отдохнуть в сквозной тени молодой березки. Саня, слегка помахивая веточкой, отгонял вьющуюся у лица мошкару.

      – Везет тебе, Сань, – сказал Вадим, – среди такой красоты живешь. Будь моя воля, и я бы здесь насовсем остался. Дома мне все надоело – гулять нельзя, музыкой заставляют заниматься. Мне все эти этюды Черни и сонатины Клементи уже поперек горла встали.

      – Я думал, это здорово, когда умеешь играть на каком-нибудь инструменте. А ты на чем играешь?

      – На фортепиано. Только это совсем не здорово. Для меня, во всяком случае. Не выйдет из меня пианиста. Я физиком хочу стать. Мне это в сто раз интереснее.

      – Так бросай свою музыку, – лениво жмурясь, посоветовал Саня. – В чем загвоздка-то, не пойму?

      – Отец настаивает. С ним спорить нельзя. Он этого не терпит.

      – А что он тебе сделает? Убьет, что ли?

      – Убить не убьет, но может… – Вадим перебрал в уме все возможные варианты отцовской расправы над мятежным сыном и понял, что терять ему, в сущности, нечего.

      У Сани в глазах плясали синие чертики.

      – Застращал он тебя, как я погляжу. Маешься без толку, давно бы занялся тем, что тебе по душе. Эх ты, голова два уха.

      – Надо же, я и не представлял, что все так просто. Я лучше спортом займусь. А потом поколочу Дениса из девятого класса и Кольку из параллельного.

      Саня сел.

      – Тебя что, в школе бьют?

      – Случается, – никому другому он бы этого не сказал. – Вообще-то они всех бьют, кто не с ними, и еще деньги с младших собирают. Все их ненавидят, но боятся.

      – Ладно, – решительно сказал Саня, – с завтрашнего дня начнем отрабатывать удары. Ты уже не такой слабак, каким приехал.