Лось в облаке. Ирина Лазарева

в сборе. Ребята шумно приветствовали появление Сани и Вадима, скорее всего, Сани, что еще раз доказывало его популярность среди подростков. Их встретили криками, одобрительным визгом и даже аплодисментами.

      Виновника торжества не было видно.

      – Наводит красоту, – хихикнул кто-то в ответ на Санин вопрос.

      Вадим пристально разглядывал девочек, стараясь по реакции Сани определить, кто же та счастливица, что удостоилась внимания его друга, но ничего пока не заметил. Сам он относился к девчонкам равнодушно, считал их всех задавалами и кривляками. Так и сейчас, с заведомым скептицизмом осмотрев эти никчемные и крикливые создания, он лишь укрепился в том мнении, что пользы от них человеку никакой. Что касается Сани – что ж, ничего не поделаешь, и у сильных мужчин бывают свои слабости.

      Появился Михаил. Саня очень просто, по-свойски его поздравил и только успел вручить подарок, как вдруг резвая очаровательная девчушка лет тринадцати вылетела из дома и повисла у него на шее.

      – Саня, негодник, – звонко говорила она, быстро целуя его в обе щеки, – злой, противный обманщик. – Она заглядывала ему в глаза с веселым оживлением на милом подвижном лице. – Я книгу давно прочла, а ты исчез так надолго. Я ведь скучаю, не стыдно тебе? А у нас велосипед. Покатаешь меня? Мишка ленится меня катать.

      – Вот, вот, передаю ее тебе из рук в руки, – снисходительно глядя на сестру, сказал Мишка, – она мне уже все уши прожужжала – Саня да Саня. С утра плакала, боялась, что не придешь.

      Саня смотрел в ее запрокинутое лицо с нежностью и радостным волнением.

      – Нельзя тебе, Верушка, что если опять упадешь? – он осторожно погладил ее по роскошным растрепанным волосам.

      Вера была ярко-рыжей, медноволосой, с очень белой кожей, какая бывает у настоящих рыжих. Нежные щеки ее, покрытые едва заметными веснушками, отливали золотом при малейшем повороте кудрявой головы. У нее была крепкая стройная фигурка, большущие глаза с серыми узорчатыми зрачками, будто подернутыми сверкающей морозной вязью, и прямой, чуть вздернутый носик. От нее веяло прелестью ребенка и грацией зарождающейся женственности.

      – Не упаду, Санечка, миленький, мама только тебе доверяет, даже Мишке не велит, а он и рад, пройдоха. Ну покатай, Сань, – она запрыгала на месте от нетерпения, молитвенно сложив ладошки.

      – А это кто? – Она заметила Вадима и с детской непосредственностью разом переключила внимание на нового гостя, уставив в него большие доверчивые глаза.

      – Это мой друг, Вадим, он из Ленинграда, приехал к нам на каникулы, – объяснил Саня.

      Увидев незнакомого мальчика, Вера, казалось, вспомнила, что она уже не ребенок, задичилась и убежала.

      – Все, забыла про велосипед. Поди пойми, что ей, стрекозе, нужно, – посмеиваясь, сказал Мишка.

      Вадим принес ему свои поздравления, глядя при этом куда-то вбок. Стоило ему вспомнить жестокие Мишкины слова, и обида камнем поворачивалась в сердце.

      – Садитесь за стол,