Десятый день рождения. Александр Романович Румянцев

более худым. – Помнишь, что со мной было, когда я только…

      Она мечтательно подняла глаза кверху и раскрыла рот, вспоминая то время.

      –Уже три года прошло…

      –Да, Джессика, я помню, что было, когда Он только Связался с тобой. Ужас, – теперь в воспоминания ударилась и Джессамина. – Никогда бы не подумала, что объяснить кому-то, что значит, что тебя выбрал Дар… Что значит, что Он Связался с тобой, наделяя тебя…

      Джессамина усмехнулась.

      –Ну, скажем так, не самыми простыми способностями даже в том случае, если ты и не знаешь о Его присутствии в себе. С тобой было не легче, чем с остальными, если честно.

      –Ты про тех, кто обрел с Ним Связь когда ты была рядом?

      –Да, Джесс. И ты в сотни раз лучше них, – она взяла тарелку и вновь поставила ее на стол. Затем подошла к холодильнику, достала оставшуюся пачку сырого мяса и вернула на место еще горячую от огня сковородку. – Во-первых, ты моя дочь… Ай!

      И то, насколько горячей она оставалась до сих пор, прочувствовать ей все же по ее глупости пришлось…

      Джессика спрыгнула со столешницы и сделала шаг к матери.

      –А ты, я вижу, гордая, если все еще чувствуешь боль. Неужели так трудно попросить Его, чтобы ты перестала ее ощущать?

      Она не дождалась ответа, даже не удивляясь уже привычному поведению матери, и продолжила прежнее.

      –Твоя дочь, хорошо. Но это было во-первых. Какие еще есть плюсы, которых не было у других, которым тебе выпала ноша объяснять, что с ними Связалось кое-что посильнее обычной Жизни? – Джесс была в чересчур хорошем настроении. – А?

      На этот раз Джессамина не была многословной.

      –То, что ты еще никуда не исчезла…

      Улыбка сразу сошла с лица Джессики…

      Она отошла от матери, точнее, сделала это после того, как дотронулась до сковородки. Джессамина внушила девочке, что в своем доме она ни за что не будет пользоваться Его Силой, лишь бы у старшей дочери не было вопросов, почему она то обжигается, то хочет есть, то невероятно подолгу спит.

      Почему с ней происходило то, чего не должен был допускать Дар, если уж Он Связался с человеком…

      Дотронувшись до раскаленной сковородки своей нежной рукой, она лишь весело повернулась к матери, которая уже держала палец под ледяной водой.

      У самой же Джессики следов никаких не было. Ни следов ожога, ни следов боли.

      А спустя секунду, когда она вернула ее матери, которая принялась готовить еще одну порцию, но облажалась на первом же этапе, желая сделать что-то без помощи Дара, не оставалось следов и от шипящего металла.

      Больше он не был горячим…

      Джессамина взяла сковородку и наконец смогла поставить на плиту, приступая к готовке завтрака.

      Джессика же отошла на шаг назад, подпрыгивая и усаживаясь уже на столешницу напротив.

      –Ожог исправишь сама. Не думай, раз ты имеешь принципы “забывать” о Даре дома, все особенные обязанности, – это была правда. Остудить раскаленный металл до ледяного состояния, а потом вернуть ему простую и обычную температуру, было чем-то вполне