Пленник. Дмитрий Чупахин

знать?

      Хасан разыскивает кого-то в телефонной книжке. Скейтеры мчатся в обратную сторону.

      – Имя? – говорит Хасан.

      – Горазд Петрович Знатный.

      – Горазд? – удивляется он.

      Хасан нажимает на вызов, ждет.

      – Аида, – говорит он в трубку, – добрый вечер, ты где?.. Я буду через двадцать минут… Да, срочно… Да, горит… Да, не жить не быть… Да, кровь из носу… Да, аврал… Да, не потерпит… Хорошо.

      Мы снимаемся с якоря, углубляемся в крепнущий сумрак зябкого вечера. Хасан не говорит ни слова. Его кофе остывает в подстаканнике. У меня чувство, что я подвел его и гранда, но это не так. Однако прискорбно то, что мне не стало легче. Да, теперь Горазд Знатный не только моя головная боль, но разделившись надвое, он не стал слабее, а напротив увеличил степень своего присутствия в окружающем пространстве. Он как зараза, что передается лингвистическим путем. Я жалею, что втянул в это Хасана.

      Мы останавливаемся возле слепяще яркой вывески элитного ресторана. С момента разговора с Аидой прошло восемнадцать минут. Я же говорю, дьявольски пунктуален.

      От входа отделяется квадратичный верзила и под усиливающимся дождем подходит к универсалу Хасана. Тот приоткрывает окно.

      – Это стоянка для гостей ресторана. У вас заказан столик?

      – Нет, – спокойно отвечает Хасан.

      – Тогда попрошу вас занять другое место. За углом есть стоянка. Рядом с химчисткой.

      Хасан смотрит на верзилу снизу вверх. У того по лысине стекают капли дождя.

      – Мне нравится именно это место, – произносит Хасан.

      Верзила склоняется ниже, заглядывает в салон. Мы встречаемся взглядами. Мне чудится, что сейчас он замахнется и выбьет стекло лбом.

      – Вы кто такие? – спрашивает верзила.

      Хасан берет паузу, а потом говорит нечто совсем уж неуместное.

      – Мы те, кто не будет парковаться возле химчистки.

      Верзила подпирает щеку языком, бросает взгляд на заднее сиденье, будто опасаясь увидеть там гранатомет или что похлеще, а потом распрямляется и отступает ко входу.

      Хасан набирает Аиду.

      – Сейчас она будет, – сообщает он мне.

      Молчим.

      – А если бы он стал угрожать? – спрашиваю я и киваю на верзилу, который караулит вход.

      – Пришлось бы рассказать ему о моем предке со смертоносной бородой, – вздыхает Хасан.

      Аида появляется спустя пятнадцать минут. Все это время я жду, когда секьюрити не выдержит и вновь примется качать права. Девушка запрыгивает на заднее сиденье. Пахнет спиртным. Мы разворачиваемся к ней вполоборота с передних сидений.

      – Хасан, что у тебя за труповозка? Ты на кладбище подрабатываешь? На катафалк похожа.

      – Это Аида, – знакомит нас Хасан. – А это тот самый Стеблин.

      Аида не реагирует на “того самого Стеблина”. Она настроена на иной лад.

      – Хасан, ты мне такое свидание обломал, ты бы знал. У него костюм от Бриони, он играет в сквош, позавчера жал руку Собянину.

      – Аида замещает директора в “Бестселлере”, – говорит мне Хасан, не замечая