Охотник. Елена Юрьевна Демченко

можно тешить себя несбыточными надеждами? Из всей Управы, похоже, только он один верит, что космический проект будет всё-таки осуществлён. Палыч, вот, почти в открытую посмеивается над ним, поэтому и прошение не подписывает. Чего ради него терять патрульного, коли их и так мало?

      Макс принёс из кухни короб для овощей – тяжёлый объёмистый ящик – и накрыл им росток Дерева, потом прошёл по всему дому, внимательно вглядываясь в полы и стены. Ничего. Похоже, поросль в коридоре пока единственная. Слабое утешение, но всё же. Ну, хотя бы переночевать сегодня ещё можно, а то и несколько дней в запасе. Посмотрим. Деревья всё-таки медленнее бамбука растут. Спасибо им за это.

      Палыч, уставший, осунувшийся и постаревший ещё больше, официально представил его худой, загорелой, блондинке с упрямой тонкой линией губ, отчего лицо её казалось надменным. Блондинка окинула его цепким взглядом проницательных карих глаз и, похоже, осталась довольна.

      – Максим Селиванов, дневной патрульный бета сектора.

      Макс церемонно поклонился.

      – Весна Мирослава Барашкова, старший научный сотрудник центрального института общей биологии и генетики. Садись, Максим.

      Макс сел во вращающееся кресло возле безмолвного диспетчерского пульта.

      – Вобщем… центральный институт обратился к нам с просьбой проводить их сотрудника для выполнения научного исследования…– Палыч не смотрел на Максима и слова подбирал как-то неестественно. Лгать он не умел, но и правду почему-то сейчас говорить не хотел.

      – Позвольте мне, – Весна Мирослава Барашкова заговорила неожиданно мягким низким голосом с прибалтийским акцентом. Все, однако, сейчас говорили с тем или иным акцентом. Народы перемешались, границы стёрлись, и порой можно было встретить представителей довольно экзотичных рас.

      – Максим…

      – Даниилович.

      – Максим Даниилович, по мнению Николая Павловича, вы лучше всех знаете подходы к первому барьеру…

      – К первому? Разве есть ещё?

      – По нашим данным их, как минимум, три. Так вот, мне нужно попасть к барьеру, и вы меня проводите.

      – Могу я спросить, зачем вам к барьеру?

      – Спросить, конечно, можете, – она говорила очень непривычно. "Конечно" у неё так и звучало, по буквам, а не как обычно говорят славяне "канешно». – Но причины вам знать необязательно. Скажем так, моя экспедиция преследует научные, биологические цели. Думаю, этого достаточно для ответа. Мы отправляемся через два часа. Домой можете не возвращаться. Всем необходимым Николай Павлович вас обеспечит. Он предупреждён. А сейчас прошу извинить, мне надо отлучиться по делам. Буду ждать вас на улице. Прошу не опаздывать.

      Она вышла. Макс отметил, что походка у неё упругая и спортивная.

      – Что происходит, Палыч? – Максим повернулся к нахмуренному начальнику управы. – Почему сушеная ботанша института генетики командует здесь, аки царица Савская?

      Палыч устало потер ладонями лицо.

      – Делай,