Четверо детей и чудище. Жаклин Уилсон

ноги превратились в студень», но только сейчас я поняла, каково это на самом деле. Ноги под джинсами так тряслись – я боялась, что они меня не удержат.

      – Ну ты даешь, Розалинда! – Робби глядел на меня с восхищением.

      – Легкотня, как Шлёпа и говорила, – соврала я.

      Шлёпа терла ободранные до локтей руки – слишком быстро съехала по стволу. Еще она перепачкала футболку, но, похоже, не расстроилась.

      – Видишь, Моди, – сказала она, выхватив ее из рук Робби и обняв, – со мной все хорошо. Когда подрастешь, тоже будешь лазить по деревьям, как Шлёпа. Я тебя научу. – Потом посмотрела на Робби: – Теперь твоя очередь.

      – Робби еще мал по деревьям лазить, – выпалила я.

      – А вот и нет! Лезь давай, Робби. Или тебе слабо? – подначила Шлёпа.

      Робби был в ужасе, глаза у него стали вот такущие.

      – Можно не отвечать на слабо, Робс, – сказала я.

      – А вот и нельзя, – прищурилась Шлёпа. – Если не полезешь, значит, ты трус.

      – Нет, не отвечать на слабо еще храбрее, чем отвечать, – сказала я (хотя сама-то ответила).

      Робби беспокойно посмотрел на Шлёпу. Она не знала жалости.

      – Да ты просто трухло. Тру-у-ухло, тру-у-ухло, – начала дразниться она. Моди присоединилась – решила, что это игра такая. – Вот видишь, даже Моди считает, что ты трухло!

      – Ну и ладно, – сказал Робби, хотя у него уже слезы стояли в глазах.

      – Ой, смотрите, рёва-корова, – продолжала цепляться Шлёпа.

      – Отстань от него, – рассердилась я.

      – Да он же нюня. Даже до середины влезть боится, – не унималась Шлёпа.

      – Ничего я не боюсь, – сказал Робби. – Сейчас увидите.

      Он поплевал на ладони – как делают суровые дядьки в старых фильмах – и подпрыгнул, чтобы ухватиться за нижнюю ветку. Прыгнул он не очень хорошо. До ветки не достал, а только крепко приложился носом о дерево.

      Шлёпа так хохотала, что чуть не упала.

      – Умолкни ты! – крикнула я и подбежала к Робби.

      – Да нормально все, – сказал Робби. Лицо у него было пунцовое. – Я это нарочно. Просто дурака валял, чтобы Моди рассмешить. Отстань, Розалинда. Сейчас я залезу.

      Он попробовал еще раз – прыгать не стал, а потянулся и кое-как ухватился за ветку. Потом быстро-быстро заерзал ногами, пытаясь добраться до следующей ветки. Его кроссовки как будто в ролики превратились – он все время скатывался вниз. В конце концов ему удалось-таки закинуть одну ногу на следующую ветку, и он подтянулся повыше и повис в опасной близости от наших голов.

      – Лезь давай дальше, – сказала Шлёпа. – Моди и то выше бы залезла!

      Робби потянулся к другой ветке. Ухватился еле-еле, снова заелозил ногами, почти достал – но соскользнул. Он съехал вниз и шлепнулся на попу.

      – Ох ты, Робс. – Я хотела посмотреть, не ударился ли он, но боялась еще больше его унизить.

      Робби кое-как поднялся. Оперся на одну ногу, потом на другую, осторожно потряс руками.

      – Где болит? – спросила я.

      Он подумал.

      – Везде. По-моему, я что-то сломал.

      – Пойду