Четверо детей и чудище. Жаклин Уилсон

в лес. У папы был большой рюкзак, у Элис – набитая клеенчатая сумка в одной руке и Моди в другой. Я несла тряпичную сумку с фруктами, а Робби – пакет с бумажными тарелками и стаканами и термосом с вином для папы и Элис. Шлёпа несла авоську с кока-колой и шипучим лимонадом. Она так ею болтала, как будто хотела, чтобы газировка взорвалась.

      Мы долго тащились по тротуару мимо бесконечных коттеджей на две семьи, ничем не отличавшихся от папиного.

      – Так себе природа, – заметила Шлёпа.

      – А мы еще и не на природе. Шагайте давайте, – сказал папа. – Дышите свежим воздухом.

      – Природа, природа, природа! – распевала Моди, качаясь на руках между Элис и папой.

      Мы все шли и шли. Машин становилось все больше и больше, и скоро из-за шума мы уже едва слышали друг друга.

      – Наполним наши легкие полезными и свежими выхлопными газами! – провозгласила Шлёпа.

      Дома постепенно росли и все дальше отступали от дороги. Элис с завистью разглядывала особняки – выбирала, какой ей больше нравится. Кое-какие дома были выставлены на продажу, и она так разволновалась, что даже позвонила риелтору – узнать, сколько просят.

      – Миллион с лишним! – воскликнула она, нажав «Отбой» и выпучив глаза.

      – Ну а ты как думала, – раздраженно ответил папа. – Нам такое не по карману.

      – Ну да. Но может, мы и позволим себе что-нибудь получше, особенно если я буду больше работать, когда Моди пойдет в школу, и если тебя опять повысят. Денег бы и так хватало, но ведь у нас столько обязательств.

      Она не смотрела на нас с Робби, но я знала: она говорит о нас. Папа каждый месяц платил маме алименты, да и Элис, наверное, давала деньги Шлёпиному папе. Мы были не виноваты, но ощущение все равно такое, что это всё из-за нас.

      Я сбавила шаг, чтобы Робби меня нагнал – он плелся в хвосте. Кое-как волок свой бумажный пакет, весь раскраснелся от натуги.

      – Отдай мне вино, оно ж, наверно, тонну весит, – предложила я.

      – Не надо, – пыхтя отказался Робби.

      Я выхватила у него пакет и сунула руку за термосом. Нащупала кучу грив, лап и хвостов. Я вздернула брови.

      – Подумал, зверям захочется по лесу побродить, – объяснил Робби.

      – Вряд ли мы когда-нибудь дойдем до этого леса. Небось его и нет уже. Срубили, поди, все деревья сто лет назад и понастроили все эти домины, – сказала я.

      Но прошагав еще незнамо сколько, мы перешли шоссе и вдруг – наконец-то – очутились в лесу.

      – Всё, давайте уже пикник. Я сейчас умру с голоду, – заныла Шлёпа и села, скрестив ноги.

      – Не здесь же, тут еще машины слышно! Зайдем подальше в лес. В детстве мы всегда у песчаной ямы сидели.

      – У меня в книжке есть про песчаную яму, – сказала я. – Дети там псаммиада нашли.

      Но никто не проявил к этому никакого интереса.

      Глава 2

      Моди давно клевала носом, и папе пришлось вдобавок к здоровому рюкзаку нести еще и ее, но, услышав про песок, она тут же оживилась.

      – Песочек! – радостно повторяла она и хлопала