Годин. Александр Ермак

шариками на спинке. Их очень любили скручивать и катать по полу маленькие племянники.

      Тетя Дуся была уже в ночной рубашке:

      – Голодный?

      – Нет.

      – Тогда давай спать.

      Можно было уложить Алексея на диван, но тетушка знала, что он очень любит толстую пуховую перину, раскладываемую прямо на полу. Это было ее приданое. Доставала перину из шкафа редко. Только если несколько гостей оставались ночевать или, как сейчас, специально для Алексея.

      Быстро разделся, лег, вытянулся во весь свой средний рост, тяжело вздохнул. Закрыл серые глаза и тут же уснул. Ему ничего не снилось.

      Когда проснулся, тети Дуси дома не было. Она работала техничкой в школе по соседству и уже убежала, чтобы успеть помыть полы до начала уроков.

      Алексей нашел в железной эмалированной хлебнице черствый «Бородинский», в маленьком холодильнике «Саратов» 1953 года выпуска – масло «Крестьянское» в хрустящей бумажной упаковке. Подогрел на газовой плите воду в синем чайнике со свистком. Тем и позавтракал.

      То, что не нужно было ехать в институт, грело душу. Но что-то следовало делать. Он не собирался жить за счет тети или рассчитывать на деньги отца до тех пор, пока не заберут в армию, в которую заберут обязательно: у него нет ни проблем со здоровьем, ни теперь и институтской отсрочки. Но пока нужно устраиваться на работу. Мотаться каждый день из Дальнедорожного в Москву на электричке, как это делал во время учебы в педагогическом из-за отсутствия мест в общежитии, не хотелось. Вот пешком, как мать, и отец, и многие соседи, ходить на работу – это другое дело.

      Еще до того, как объявил свое решение родителям, Алексей подумывал о керамическом заводе. Вполне приличное предприятие, но на нем работал отец. В дворники или магазинные грузчики идти не хотелось – слишком на виду, стыдно перед знакомыми. «Няней к маме в детский сад? Маменькин сынок…»

      Еще имелось железнодорожное депо, но керамический завод был и ближе, и интереснее. Вздохнул: в своем районе они с отцом так и так будут сталкиваться, а на заводе можно ведь и просто на другом участке работать.

      У проходной висела доска «Сегодня требуются»: «Комплектовщик, сварщик, инженер-технолог, лаборант, электрослесарь, учетчик, весовщик, кладовщик, такелажник, машинист погрузочной машины, главный энергетик, водитель грузового автомобиля, помощник мастера…» Взгляд Алексея равнодушно скользнул по «инженеру-технологу» и «главному энергетику» – не по зубам. На «электрослесаря», «сварщика», «весовщика», «кладовщика» также явно не хватало квалификации. Он мог рассчитывать разве что на «такелажника». Звучит благородно, и это вроде как не совсем уж простой грузчик.

      В отделе кадров тетенька в больших очках и синей вязаной кофте сразу поинтересовалась возрастом, спросила строгим голосом:

      – Есть восемнадцать?

      – Недавно исполнилось. Вот паспорт…

      Задала еще несколько вопросов и попросила подождать за дверью. Снова позвала:

      – Нарядчиком пойдешь? Ты же человек грамотный,