Председатель. Юрий Нагибин

тогда с горя помру или, того хуже, пробег сорву. Давай лучше здесь попрощаемся.

      – Алеша, мне нельзя прощаться.

      – Да мы аккуратненько…

      …Автозаводцы провожают своих товарищей в трудный, долгий поход. Даже при беглом взгляде видно, как разительно изменился облик толпы: люди одеты чисто, справно, даже нарядно. Колышутся флаги стран, участвующих в пробеге. Играет военный оркестр.

      Зворыкин пробирается к трибуне, его останавливает инженер Марков. Он выглядит причудливо: на нем клетчатые галифе с кожаным межколеньем для верховой езды, краги и кепи с очками-консервами.

      – Или вы берете меня в пробег, – говорит Марков, – или я подаю заявление об уходе.

      – В пустыне и так хватает песка, Марков, – небрежно отозвался Зворыкин.

      – Вы не научились уважать людей, с которыми работаете, – горько сказал старый инженер.

      – Вы думаете?.. Кстати, Махарадзе завел со мной разговор о кандидатуре на пост главного инженера реконструированного завода…

      – Ну а вы? – побледнел Марков.

      – А я сказал, что главный инженер у нас уже есть.

      – Кто же это, позвольте спросить?

      – Нудный, вздорный и въедливый старикашка Марков… – И, оставив радостно ошеломленного инженера, Зворыкин прошел на трибуну.

      Оглядев знакомые, родные лица, Зворыкин начал тихо, совсем не по-ораторски:

      – Ну, что сказать в эти последние минуты?.. Может, лучше просто помолчать, по русскому обычаю. Благодарить нам друг друга незачем. И те, кто уезжают, и те, кто остаются, вкалывали поровну. И там мы тоже все вместе будем. До свидания, товарищи, до встречи. Вернемся и начнем по-современному автомобили строить – по тридцать, сорок штук в месяц!.. – Зворыкин закончил с подъемом, но реакция совсем не та, на которую он рассчитывал.

      – Мало! – крикнул из толпы Сухарик.

      И вся толпа как взорвалась:

      – Мало!..

      – Неча было огород городить!..

      – Ма-ло!..

      – Даешь сто машин!..

      – То есть как это – мало? – растерянно произнес Зворыкин. – Нам сверху план спускают.

      – А мы встречный двинем! – опять крикнул Сухарик.

      И толпа дружно поддержала:

      – Даешь встречный!..

      – Ну надо же, как зазнались! – сказал Зворыкин улыбающемуся Махарадзе.

      Из-за корпуса какого-то грузовика нежно и гордо глядели на него глаза Сани, нарушившей мужнин запрет…

      …Парит в небе на недвижных крыльях каюк. Он кажется подвешенным на незримой нити. Ушастый еж выбежал на спекшийся блин такыра, замер, будто к чему-то прислушиваясь, и юркнул прочь. Краем гигантского, покрытого белой солью озера тянется караван машин.

      Колесо автомашины прокладывает след по хрупкому соляному покрову, а вдалеке, плавно покачиваясь, тянется цепочка верблюдов.

      Палящая жара, всепроникающая песчаная пыль, жажда наложили отпечаток на участников пробега смуглых курчавых итальянцев, французов в беретах,