Шах и мат. Марк Максим

отгоняли от подъезда суда полисмены: это была маленькая худощавая женщина в старом платье с ребенком на руках, это была жена Тома Грэди, для которого собрались сюда все короли Пятой Авеню.

      Том Грэди стоял перед судом, сгорбившись. Он отвечал на вопросы едва слышно.

      – Вы убили мистера Хорлэя?

      – Нет.

      – Вы категорически отказываетесь?

      – Да.

      – Вы состояли в коммунистическом обществе, имеющем целью свержение существующего в Соединенных Штатах строя?

      – Нет.

      – Вам не помогут запирательства. Сядьте!

      Показания давал человек с разноцветными глазами. Для торжественного случая он надел розовый галстук и смокинг; он недурно зарабатывал в последнее время. Серый глаз был прищурен, карий смотрел прямо на судей, когда он повествовал, как заподозрил Тома Грэди в убийстве, как сделал у него обыск и нашел вещественные доказательства: белье, забрызганное кровью.

      Мнения экспертов разделились: одни утверждали, что это кровь человека, то есть кровь Хорлэя, другие утверждали, что это установить невозможно.

      По всей Америке сотни тысяч людей сидели за радиотелефонными приемниками и жадно слушали слова процесса.

      Подпольная коммунистическая газета выпустила листовки, в которых говорила, что собираются убить совершенно ни в чем не повинного человека. Эту листовку отбирали полисмены; те, у кого была найдена эта листовка, заносились в подозрительные и отмечались в особых списках.

      Суд удалился на совещание. Присяжные состояли из двух фабрикантов, одного врача, служащего в больнице, субсидируемой Хорлэем, и одного почтово-телеграфного чиновника.

      Уставшие от наплыва впечатлений жены миллиардеров обмахивались драгоценными веерами.

      Через двадцать минут суд вынес приговор.

      – Да, виновен.

      Электрический стул ждал Тома Грэди, маленького тщедушного Тома Грэди, который очень любил жену и двух детей, и пирог с картофелем, и который всю жизнь проработал на фабриках, добывая себе и своей семье этот пирог.

      Сотни биноклей щелкнули, уставившись в Тома, чтобы посмотреть, как он примет приговор. И маленький Том Грэди нашел в себе силы для того, чтобы выйти с честью из последнего испытания. Он выпрямился и оглянулся на аудиторию, из сотни разряженных женщин и людей во фраках. И сказал четким и спокойным голосом:

      – Будьте вы прокляты! Настанет день, когда вам воздастся за мою кровь и за кровь многих других.

      Тома Грэди подхватили и повели из зала. Толстый представитель фирмы «Аткинс и Сын» сказал своему соседу:

      – Не понимаю этих людей. Вместо того чтобы заработать две тысячи долларов, он говорит совершенно ненужные и даже вредные слова.

      Мисс Этель вышла из здания суда в сопровождении секретаря мистера Вуда. Усаживаясь в автомобиль, она сказала с облегчением:

      – Правосудие совершилось.

      Мистер Вуд кивнул головой и сказал шоферу:

      – Уолл-стрит. Медленно, хорошая погода.

      Вечерние