Шах и мат. Марк Максим

надписей. Губы Хорлэя шепчут во сне:

      – Важен – дивиденд.

      Человек в синей блузе сурово смотрит вдаль.

      И Хорлэй видит, как вдали поднимается гигантское зарево, гигантский пожар.

      – Россия… – презрительно шепчут губы мистера Хорлэя. – Мы с ней справимся!

      Зарево охватывает все небо, в его блеске фигура человека в синей блузе кажется гигантской, и он говорит, он, сонное видение Акулы Хорлэя, осмеливается сказать:

      – Это начало! Смотри, Акула Хорлэй!

      И мистер Хорлэй видит во сне будущее. Он видит, как улицы Нью-Йорка заполняются бегущими толпами, видит, как горят небоскребы, обрушиваясь на стриты и авеню, видит, как гибнут банкирские конторы и заводы, видит, как бегут переодетые миллиардеры… И мистер Хорлэй стонет.

      – Полиция, войска…

      Человек в синей блузе показывает вдаль. И снова видно, как войска переходят на сторону мятежников, как красные знамена взвиваются над небоскребами, как единый крик ширится над Америкой, над всем миром:

      – Да здравствует освобожденный пролетариат!..

      И снова идут колонны людей под красными флагами, миллионы людей шагают, как один человек, единым вздохом вздымается грудь миллионов, среди них женщины и дети, много детей, и видно, как сияют их лица.

      Хорлэй стискивает зубы во сне, сжимает кулаки и – просыпается в холодном поту.

      Он облегченно вздыхает:

      – Это был только сон.

      И, стиснув зубы, говорит самому себе:

      – Мы будем бороться. Миллионы долларов на мировой фашизм, доллары, оружие и люди. Мы будем…

      Слова застывают на его губах: прямо перед собой он видит фигуру сидящего человека в синей блузе, тот самого человека из сна. Хорлэй цепенеет, потом думает: «Я еще сплю?»

      Он пристально глядит на широкоплечего человека, сидящего у изголовья, и осторожно щиплет себя за руку. Руке больно. Тогда быстрым движением мистер Хорлэй лезет в ночной столик, в руке у него револьвер, небольшой парабеллум, он вскидывает его, целясь в неизвестного человека, и щелкает курком. Ни звука. Курок снова щелкает. Снова ни звука.

      В этот момент человек в синей блузе говорит спокойным голосом:

      – Револьвер разряжен, мистер Хорлэй.

      – Проклятие!

      Парабеллум летит на пол, ударяясь со стуком об инкрустированный перламутром ночной столик.