Неприятности – мое ремесло. Рэймонд Чандлер

Груда проржавевшего хлама в покосившемся гараже – это все, что осталось от семейного седана. Черный ход тоже оказался заколочен. Де Руз стоял под дождем, размышляя, почему открыта парадная дверь. Потом вспомнил, что несколько месяцев назад случилось еще одно наводнение, правда не такое сильное. Наверное, вода поднялась достаточно высоко и ее напор открыл дверь с той стороны дома, которая была обращена к горам.

      На соседних участках виднелись два оштукатуренных дома, тоже заброшенные. Чуть дальше от вымытой наводнением котловины, выше по склону холма, светилось одинокое окно. Единственный огонек во всей округе.

      Де Руз вернулся к парадному входу, проскользнул в приоткрытую дверь и замер, прислушиваясь. Выдержав довольно длинную паузу, он включил фонарь.

      В доме не пахло жильем. Запах тут был точно такой же, как на улице. Первая комната оказалась пустой – только песок на полу, обломки мебели и пятна от картин на стенах, выше темной линии, указывающей на уровень, где остановилась вода.

      Через короткий коридор де Руз попал в кухню. В том месте, где раньше стояла раковина, в полу зияла дыра, в которую провалилась ржавая кухонная плита. Из кухни он прошел в спальню. Во всем доме было абсолютно тихо – ни шороха, ни звука.

      На полу квадратной темной спальни лежал жесткий от засохшей грязи ковер. С проржавевшей сетки металлической кровати свисал матрас, весь в пятнах от воды.

      Из-под кровати торчали ноги.

      Большие ноги, обутые в грубые красновато-коричневые башмаки. Пурпурные носки с серыми стрелками. Над носками виднелись брюки в черно-белую клетку.

      Де Руз замер, водя лучом фонаря по торчавшим из-под кровати ногам. Затем поставил фонарь на пол – вертикально, чтобы отраженный от потолка луч немного осветил всю комнату.

      Сбросив матрас, де Руз нагнулся и дотронулся до руки лежавшего под кроватью человека. Холодная как лед. Тогда он ухватил мертвеца за лодыжки и потянул, но человек был большой и тяжелый.

      Похоже, легче поднять и переставить кровать.

      10

      Заппарти откинулся на спинку сиденья, закрыл глаза и немного повернул голову. Глаза его были крепко зажмурены, и он старался держать голову так, чтобы свет мощного фонаря не проникал сквозь веки.

      Никки поднес фонарь к его лицу и попеременно включал и выключал свет, придерживаясь определенного ритма.

      Де Руз стоял у открытой дверцы машины, поставив ногу на подножку, и смотрел вдаль сквозь пелену дождя. У темной линии горизонта слабо мерцали посадочные огни аэропорта.

      – Никогда не знаешь, кто на чем сломается, – небрежно заметил Никки. – Я видел, как один парень раскололся от того, что коп прижал ноготь к ямочке на его подбородке.

      – Этот покрепче. – Де Руз негромко рассмеялся. – Боюсь, фонариком тут не обойдешься.

      – Возможно. – Никки выключил фонарь. – Только не хочется руки марать.

      Заппарти поднес ладони к лицу, затем медленно опустил и начал говорить. Он говорил монотонным голосом и не открывал