Неприятности – мое ремесло. Рэймонд Чандлер

полные губы растянулись в улыбке. Настоящий красавчик.

      – Ты еще делами занимаешься или следующие шесть месяцев собираешься сидеть в отеле и глушить виски с парочкой парней из полицейского управления?

      – Еще занимаюсь – если есть чем.

      Я разжег трубку, откинулся на спинку кресла и принялся рассматривать его чистую, оливкового оттенка кожу и прямые темные брови.

      Он положил трость на стол и взялся желтыми перчатками за стекло. Поджал, потом выпятил губы.

      – Есть работенка. Не бог весь что. Но на трамвай хватит.

      Я ждал.

      – Сегодня вечером я хочу немного поиграть в Лас-Олиндасе. У Каналеса.

      – Подстраховка?

      – Угу. Думаю, мне повезет, и мне нужен парень со стволом.

      Я достал из верхнего ящика стола нераспечатанную пачку сигарет и подвинул к нему. Лу взял пачку и стал ее вскрывать.

      – Что за игра? – спросил я.

      Наполовину вытащив сигарету из пачки, Лу принялся разглядывать ее. Держался он как-то странно.

      – Месяц назад я закрылся. Мне не заработать столько денег, чтобы держать заведение в этом городе. Копы стали наезжать после отмены сухого закона. Стоит им представить, как они живут на одну зарплату, у них начинаются ночные кошмары.

      – Здесь не дороже, чем в любом другом месте. Зато ты платишь только одной конторе. Тоже неплохо.

      Лу Харгер сунул сигарету в рот.

      – Точно – Фрэнку Дорру, – прорычал он. – Этому сукину сыну, жирному кровопийце!

      Я промолчал. Мне уже давно не доставляет удовольствия ругать людей, с которыми я ничего не могу сделать. Я смотрел, как Лу прикуривает сигарету от моей настольной зажигалки.

      – Даже забавно, – выпустив облачко дыма, продолжал он. – Каналес купил новую рулетку, дав взятку парню из офиса шерифа. Я хорошо знаю Пину, главного крупье у Каналеса. Так вот, эту рулетку взяли у меня. У колеса есть кое-какие хитрости, и мне они известны.

      – А Каналесу нет… С него станется.

      – У него там всегда полно народу. – Лу не смотрел на меня. – Он открыл небольшой танцзал и нанял оркестр из пятерых мексиканцев, чтобы помочь клиентам расслабиться. Потанцуют – и обратно на стрижку. А так бы уходили недовольные.

      – Что ты задумал?

      – Наверное, это можно назвать системой, – тихо произнес он и взглянул на меня из-под длинных ресниц.

      Я отвернулся от него и обвел взглядом комнату. Ковер цвета ржавчины, пять зеленых ящичков для хранения документов, на стене над ними рекламный календарь, старая вешалка в углу, несколько стульев орехового дерева, тюлевые занавески на окнах. Края занавесок были грязными – они все время волочились по полу от сквозняков. Луч послеполуденного солнца падал на крышку стола, делая заметной покрывавший его слой пыли.

      – По-моему, дело обстоит так, – сказал я. – Ты считаешь, что приручил колесо рулетки, и рассчитываешь выиграть достаточно много, так что Каналес разозлится. А я тебе нужен в качестве защиты. Если хочешь знать мое мнение, все это чушь.

      – Вовсе