Дневник самоубийцы. Мяхар

дом два. Миллионеру, все еще что-то разглядывающему в бездне, сунули под нос микрофон.

      – Что Вы, как мужчина, подвергнувший девушку такому немыслимому испытанию, можете сказать сейчас нашим телезрителям?

      Миллионер посмотрел на микрофон, потом снова вниз и тихо сообщил:

      – Нихрена себе жвахнулась.

      После этого пошла реклама.

      – Хорошее шоу. – Хлопнули меня по плечу, после чего набрали номер из быстрого набора. – Алло, пицца? Три с курицей и сыром. И пива. А мне плевать, что у Вас его нет. Плачу втройне. Во-от. То-то. Давай, рыбкой. А то передумаю.

      Понедельник

      00:12

      – И тебе ее не жаль? – спросил я, все еще обсуждая шоу и поедая огромные куски пиццы, стоя у подоконника.

      Слава сидел на раскладушке с вырезанной в центре дырой, устроив себе импровизированный насест.

      – Тебе ж сказали: она любила. А любовь к деньгам – губит людей.

      – А может она и впрямь в него влюбилась. Ну, распереживалась, не затянула узел и упала. С кем не бывает?

      – Со мной Я бы все узлы проверил и позвонил адвокату и паре друзей. И ежели чего – эти дурики не то, что вещать в камеру – сидеть бы не смогли.

      – Заряд соли. – Понимающе сказал я.

      Взгляд Славы стал тяжелым. Поражаюсь, как он вообще сидит. Видимо, сила воли и дыра в брезенте сыграли свою роль.

      – Ой, прости.

      – Скажи спасибо, что я добрый. – По нервам словно ножом прошлись.

      Не глядя беру воющего у ног кота и прижимаю к себе. Рыжий вырывается, одновременно изучая стол. – Но за языком следи.

      – Ага, понял. А ты, кстати, кем работаешь?

      – А тебе-то что?

      – Да так… денег у тебя много.

      – Тоже хочешь?

      – Да нет… я богат.

      – Ну-ну. Бандит я. Доволен?

      – Грабишь, убиваешь, насилуешь?

      – А ты чего больше опасаешься?

      – Не знаю. По-моему, все плохо. Но хуже всего последнее.

      – Тогда тебя насиловать не буду. В виде исключения. – С интересом изучая мою рожу из-за черной челки, скрывавшей выражение глаз.

      – А от меня вчера девушка ушла. – Зачем-то сообщил я.

      – Сочувствую. Как звали?

      – Таня. Она была высокая, сильная и недавно сменила пол.

      В кухне повисла нехорошая тишина.

      – Я тоже никого не насилую. – Зачем-то доверился я.

      Воздух словно сгустился. Я понял, что опять говорю не о том. А все моя болезнь и привычка пьянеть от двух бутылок пива.

      – Слав, ты… не переживай. Ты, конечно, симпатичный…

      – Вот сижу я и думаю. – Грустно заметил парень, проворачивая в руке нож. – Ты такой смелый или просто дурак?

      12:41

      Лежу на полу… на расстеленных куртках. Правая рука забинтована. Голова гудит. Во рту такой привкус… словно кто-то сдох. И настроение лирическое.

      За окном солнце. Птички надрываются, смеются дети на площадке. Хорошо. А я вот так лежу и думаю о всякой чепухе. Ну, вот, к примеру, насколько я бездарно трачу оставленное мне время. Другой бы начал пить, кутить, занял бы миллиона