Равная солнцу. Анита Амирезвани

полон надежды, что это ваша последняя печаль.

      Она казалась такой юной и беззащитной, что я вспомнил ее брата Махмуда, когда он был совсем маленьким, и сердце заныло. Я скучал по нему.

      В ее улыбке сквозила боль.

      – Благодарю, но вряд ли это правда. Божьим соизволением Исмаил получит трон, однако какой ценой? Мой отец никогда не одобрил бы того, чтоб один из его сыновей был загнан и убит, словно кролик. Даже Исмаил, которого наш отец считал предателем, не был вышвырнут, как кусок гнилого мяса. Это позорное оскорбление, которое еще больше разбивает мое разбитое сердце.

      – Повелительница, вы сделали все, что могли. То была воля Бога.

      Она помедлила.

      – Меня утешила твоя служба. Я хотела бы отблагодарить тебя за то, что ты сделал вчера.

      Она протянула мне полотняный мешочек, в котором я обнаружил стопку синих шелковых платков с тончайшей вышивкой. Изображала та благородную госпожу на ковре под каштаном, углубленную в книгу. Мое сердце забилось: впервые Пери удостоила меня подарка из своих вещей. Отныне я мог носить с собой такой платок на случай, если он ей понадобится.

      – Благодарю вас, повелительница. Ваше доверие переполняет меня радостью.

      – Я слышала, тебя хотел убить один из людей Хайдара, но ты избежал покушения. Не знала, что ты так отважен.

      Я поклонился, вспоминая, как беспощадно евнух Багой правил древней Иранской империей, сокрушившей даже могучий Египет.

      – Мне может скоро понадобиться человек твоих качеств. Пока не появится Исмаил, все зыбко. Этим утром я написала ему и посоветовала скорее прибыть, чтоб знатные люди, чьи надежды не сбылись, не взбунтовались. Отнеси это послание моему главному гонцу и вели немедленно доставить.

      В приемной Пери устроилась за решеткой. Перед нею толпился народ – от мальчишек-посыльных с письмами от хозяев до знатных людей вроде ее визиря Маджида, которого позвали первым. Он говорил пронзительно, задыхаясь, будто не мог успокоиться со вчерашнего дня.

      – Достойная повелительница, двор в разброде. Многие из знатных, кто поддерживал Хайдара, бежали в страхе за свою жизнь. Те, кто остался, не знают, с кем говорить. Повара оставили поварни.

      Брови Пери изумленно взлетели.

      – Ступай к Анвару и прикажи ему отыскать главного повара. Их первейшая обязанность – немедленно восстановить работу дворцовых кухонь.

      – Да, высокая повелительница, – отвечал Маджид, – но Анвар может не знать, от кого нынче получать распоряжения, когда шах мертв.

      – Скажи ему, что его судьба зависит от отдаваемых мною.

      Лоб Маджида пошел складками, губы скривились, прежде чем он выдавил:

      – А-а-а… где ему получать деньги?

      – Разумеется, из шахской казны.

      – Но главного казначея нигде нет, чиновники с нужными печатями исчезли.

      – Я найду этих людей и потребую их помощи, – сказала Пери. – А пока скажи Анвару, что я плачу́ из собственного кошелька.

      – Но потребуется