Зверинец Джемрака. Кэрол Берч

я пришел сообщить ей новость, она разделывала селедку: рассекала рыбинам животы и распластывала тушки на доске, поддевая хребты тупым концом ножа и выдергивая их одним движением.

      – Знаю, мам. Я не захочу повернуть назад.

      Учитывая ее состояние, было нехорошо слишком явно показывать свою радость, но удержаться было трудно. От волнения матушка раскраснелась и едва сдерживалась, чтобы не расплакаться. Что же до меня, то я буквально парил над землей.

      – Вы его только послушайте! Сам не понимает, о чем говорит, – с досадой произнесла она.

      Бедная матушка. Никто уже не принял бы ее за девочку: она стала еще более коренастой, кожа ее обветрилась, а волосы на висках начали седеть. Ходила она, правда, как и раньше, по-моряцки, вразвалочку.

      – Всегда знала, что этим кончится.

      Глаза у нее были на мокром месте, и мне стало не по себе. Матушку я сильно любил. Для меня она всегда была и останется теплым островком в постели, к которому я мог прибиться и уткнуться носом в подмышку.

      – Что тебе привезти, мам? – попытался я взбодрить ее. – Скажи, чего ты хочешь?

      – Ничего я не хочу, негодный мальчишка.

      – Не волнуйся, мам! Это мой шанс. Не могу же я всю жизнь болтаться здесь! Какие здесь деньги? Как я смогу заботиться о тебе в старости, если застряну тут на веки вечные? Такая удача выпадает раз в жизни. Сама подумай!

      – В том-то и беда, – сказала матушка, отталкивая меня испачканной в рыбе рукой и снимая передник. – Об этом-то я и думаю все время. Ох, горе ты мое. Ты хоть поел?

      – Поел, и как следует, мам, просто чаю налей немножко.

      – По мне, так вся эта история – сущая ерунда, – продолжала матушка, направляясь к очагу.

      Я рассмеялся:

      – В том-то и прелесть. Гордись! Можешь всем рассказывать: мой сын отправился охотиться на дракона. Как рыцари в старину.

      – Ты же говорил, что не будешь ни на кого охотиться. – Она повернулась ко мне с укоризной, не выпуская из рук кочергу.

      – Нет, нет, конечно, это я просто так сказал. Конечно не буду. – И я снова засмеялся. Я был близок к истерике. – Это Тим будет охотиться, но я тоже участвую в этом смелом предприятии.

      Это слово звучало очень по-взрослому. Я снова и снова повторял его, стараясь произвести впечатление на девочек из «Матроса» и «Солодильни». Предприятие! Великое предприятие!

      – Тебе же всего пятнадцать, – возразила матушка, – ты совсем еще ребенок!

      – А вот и нет.

      На самом деле я действительно еще не был взрослым, что давало и свои преимущества. Все эти толстые девки любили меня, как малыша, и хотели прижать к своим мягким телесам, которые пахли лимоном и лавандой. Не раз я зарывался лицом в сливочные холмы и наслаждался ими, точно ребенок материнским молоком, и с меня не брали ни пенса за то, за что другим приходилось платить. Но теперь я стану взрослым мужчиной.

      Прощайте, лондонские красотки! Джаф Браун отправляется в кругосветное плавание, и при следующей встрече ему будет что рассказать вам.

      – Ох, Джаффи, не хочу я тебя отпускать! –