Мое прекрасное несчастье. Джейми Макгвайр

это я, – сказал Трэвис.

      Я инстинктивно прикрыла руками те участки тела, которые не намеревалась ему показывать.

      – Ты что здесь делаешь? Убирайся!

      – Ты забыла полотенце, а еще я принес одежду, зубную щетку и какой-то подозрительный крем для лица, который нашел в твоей сумке.

      – Ты рылся в моих вещах? – взвизгнула я.

      Трэвис не ответил. Вместо этого я услышала, как из крана полилась вода, и парень стал чистить зубы.

      Я выглянула из-за шторки, прижимая ее к груди.

      – Трэвис, убирайся!

      Он поднял голову, на его губах осталась пена от зубной пасты.

      – Я не могу лечь спать, не почистив зубы.

      – Если подойдешь к этой шторке ближе чем на два фута, то во сне я выколю тебе глаза.

      – Гулька, я не стану подглядывать, – усмехнулся он.

      Я выжидающе стояла под душем, крепко прижав руки к груди. Трэвис сплюнул, сполоснул рот и снова сплюнул. Дверь закрылась. Я смыла пену, наспех вытерлась, надела футболку и шортики, водрузила очки на нос и расчесала волосы. Мой взгляд зацепился за увлажняющий ночной крем, который принес Трэвис, и я невольно улыбнулась. Когда он хотел, то мог быть заботливым и чуть ли не милым.

      Трэвис снова открыл дверь.

      – Скорее, Гулька, я уже состарился!

      Когда я кинула в него расческу, он пригнулся и закрыл дверь, а потом хихикал весь путь до спальни. Я почистила зубы и поплелась по коридору, проходя мимо комнаты Шепли.

      – Спокойной ночи, Эбби, – раздался из темноты голос Америки.

      – Спокойной ночи, Мерик.

      Я замешкалась, а потом тихонько постучала в дверь Трэвиса.

      – Заходи, Гулька. Тебе не обязательно стучаться.

      Он распахнул дверь, и я зашла внутрь, глядя на кровать с черными коваными прутьями. Стояла она параллельно окнам в дальней стороне комнаты. Стены пустовали, за исключением одинокого сомбреро, висевшего над изголовьем. Я ожидала увидеть здесь плакаты с полуобнаженными девицами, но не нашла даже рекламы пива. Черное покрывало, серый ковер, все остальное – белое. Трэвис словно переехал сюда совсем недавно.

      – Прикольная пижамка, – сказал Трэвис, осматривая желто-синие клетчатые шортики и серую майку «Истерна», потом сел на кровать и похлопал по подушке рядом с собой. – Иди сюда. Я не кусаюсь.

      – Я вовсе тебя не боюсь, – сказала я, подходя к кровати и бросая на покрывало учебник по биологии. – У тебя есть ручка?

      Трэвис кивнул на тумбочку.

      – В верхнем ящике.

      Я растянулась на кровати, выдвинула ящик и обнаружила там три ручки, карандаш, тюбик со смазкой «K-Y jelly» и прозрачную стеклянную вазу, наполненную до отвала презервативами разных марок. С отвращением я извлекла оттуда ручку и задвинула ящик.

      – Что такое? – спросил Трэвис, переворачивая страницу учебника.

      – Ты ограбил медицинский центр?

      – Нет. Почему?

      Я сняла с ручки колпачок, не в силах скрыть своего отвращения.

      – У тебя там пожизненный запас презервативов.

      – Береженого бог бережет, так ведь?

      Я закатила