Мое прекрасное несчастье. Джейми Макгвайр

сердито посмотрела на Шепли.

      – Она с Трэвисом! – поднял руки тот.

      Из-за угла в одних боксерских трусах вышел Трэвис, зевнул, посмотрел на свою гостью и шлепнул ее по попке.

      – Мои друзья дома. А тебе пора уходить.

      Девушка улыбнулась, обвила руки вокруг Трэвиса и поцеловала его в шею.

      – Я оставлю свой номер на стойке бара, – сказала она.

      – Э… не утруждайся, – непринужденно проговорил Трэвис.

      – Что? – спросила девушка, отслоняясь и глядя ему в глаза.

      – Каждый раз одно и то же! – Америка посмотрела на брюнетку. – Как ты вообще можешь удивляться? Он же чертов Трэвис Мэддокс! Именно этим он и знаменит, и каждый раз они удивляются! – сказала подруга, поворачиваясь к Шепли.

      Он обнял ее, успокаивая. Девушка прищурилась, глядя на Трэвиса, а затем схватила свою сумочку, вылетела из квартиры и с силой хлопнула дверью.

      Трэвис как ни в чем не бывало прошел на кухню и открыл холодильник. Америка покачала головой и зашагала по коридору. Шепли последовал за ней, согнувшись и волоча ее тяжеленный чемодан.

      Я рухнула в кресло-кровать и вздохнула. Глупо было приехать сюда. Я не думала, что квартира Шепли как дверь-вертушка для безмозглых девиц.

      Трэвис встал за стойку бара, скрестил руки на груди и улыбнулся.

      – Гулька, что с тобой? Тяжелый день?

      – Нет, я питаю истинное отвращение…

      – Ко мне? – улыбнулся он.

      Мне следовало понять, что Трэвис предвидел этот разговор. Я и не собиралась отступать.

      – Да, к тебе! Как ты можешь использовать девушку и после так отнестись к ней?

      – Как я к ней отнесся? Она предложила номер телефона, я отказался.

      Я открыла рот, пораженная отсутствием угрызений совести.

      – Ты занимаешься с ней сексом, но телефон не берешь?

      Трэвис облокотился на стойку.

      – Зачем мне ее номер, если я не стану звонить?

      – А зачем спать с ней, если ты не собираешься ей позвонить?

      – Гулька, я никому ничего не обещаю. Она не оговаривала дальнейшие отношения, прежде чем распластаться на моем диване.

      Я брезгливо посмотрела на столь небезызвестный предмет мебели.

      – Трэвис, она же чья-то дочь. Что, если в будущем с твоей дочерью станут так обращаться?

      – Скажем так, моей дочери лучше не расставлять ноги перед первым встречным кобелем.

      Я скрестила руки, злясь, что он прав.

      – Значит, себя ты признаешь кобелем. А раз она переспала с тобой, то заслуживает подобного обращения – чтобы ее вышвырнули, как бродячую кошку.

      – Я лишь говорю, что был с ней честен. Она уже взрослая, все случилось по взаимному согласию… Если тебе интересно, то она проявила изрядную настойчивость. Ты ведешь себя так, словно я совершил преступление.

      – Трэвис, мне показалось, что она не слишком трезво осознавала твои намерения.

      – Женщины любят придумывать всяческие объяснения своим поступкам. Она не сказала мне в лоб, что ожидает продолжения отношений, как и я не сказал, что мне нужен секс без всяких обязательств.